Особенно,... 
94 
– И вас это тоже изменило?
– О да!.. Это меняет всех. Для тех, кто живет под чарами, которыми окружен Дворец Пророков, старение замедляется. За десять или пятнадцать лет обычной жизни во Дворце как будто проходит всего год.
Дженнсен посмотрела на колдунью недоверчиво:
– Как такое возможно?
– Мир меняется. Во время войны три тысячи лет назад он во многом был другим. Когда был установлен великий барьер к югу от Д’Хары, чародеи были совсем другими. У них была более мощ–ная власть.
– У Даркена Рала тоже была огромная сила.
– Нет. Даркен Рал, со всем своим могуществом, был, в срав–нении с чародеями былых времен, ничто. Они могли подчинять себе такие силы, о которых Даркен даже и не мечтал.
– Что же, с тех пор больше не рождалось чародеев такой силы?
Алтея отвела взгляд в сторону и ответила печальным го–лосом:
– Да, со времен той великой войны такие не рождались. Даже обычных чародеев рождалось все меньше и меньше. Но впервые за три тысячи лет один такой появился. Это твой свод–ный брат, Ричард.
Дженнсен была поражена. Оказывается, ее преследователь должен внушать ей гораздо больше страха. Стоит ли тогда удив–ляться, что мать убита, что люди Рала буквально шли по пятам Дженнсен? Ведь получается, что нынешний лорд Рал более мо–гущественен и опасен, чем их отец…
– Поскольку это эпохальное событие, некоторые из прори–цателей во Дворце Пророков знали о нем задолго до того, как твой брат появился на свет. По поводу Ричарда – боевого чаро–дея – было много предостережений.
– Боевой чародей? – Дженнсен совсем не понравилось это словосочетание.
– Да. Было много горячих споров по поводу значения этого пророчества. Даже по поводу самого термина «боевой чародей». Будучи во Дворце Пророков, я дважды имела возможность очень ненадолго встретиться с пророком Натаном, о котором уже упо–минала. С Натаном Ралом.
Дженнсен даже рот открыла:
– Натан Рал? Вы имеете в виду, настоящий Рал? Алтея улыбнулась не столько воспоминаниям, сколько удив–лению Дженнсен.
– Куда как настоящий!.. Властный, могущественный, умный и невероятно опасный. Они держали его взаперти, за непроницаемым щитом магии, где он никому не мог причинить вреда, хотя иногда он все же умудрялся это сделать. Да, он был настоя–щий Рал. Ему было более девятисот лет.
– Это невозможно! – вырвалось у Дженнсен прежде, чем она успела подумать.
Подошедший к ним Фридрих хмыкнул. Он вручил чашку с дымящимся чаем жене, а другую подал Дженнсен.
– Мне почти двести лет, – сказала Алтея. Дженнсен смотрела на нее молча. Конечно, Алтея выглядела старой, но не настолько же!..
– Отчасти из-за того, что случилось со мной и моим старе–нием, я и познакомилась с твоей матерью и с тобой, когда ты была ребенком. – Алтея тяжело вздохнула и отпила глоток чая. – И это ведет нас к тому, о чем ты хотела узнать, – почему я не могу помочь тебе колдовством.
Дженнсен тоже приложилась к чашке, затем глянула на Фридриха, который казался ровесником Алтеи.
– Вам тоже столько лет?
– Нет, – ответил он. – Алтея качала люльку со мной. Они обменялись теми взглядами, какими обычно смотрят друг на друга очень близкие люди. И было видно, что они пони–мают друг друга без слов. Это был вид общения, в котором чув–ствовалось не только хорошее знание друг друга, но и любовь, и уважение.
– Я встретила Фридриха, когда вернулась из Древнего мира. И после этого мы старились вместе. Вернувшись, я занялась кое-какими вещами. В том числе и тем, что помогла тебе.
Дженнсен внимала каждому слову колдуньи.
– Именно тогда вы встретили мою мать?
– Да. Видишь ли, я раздумывала на чарами во Дворце Про–роков, и у меня появилась идея, как я могу помочь таким, как ты. Я знала, что обычное накидывание колдовской сети на подоб–ных тебе ничего не даст. Другие пытались это сделать, но безре–зультатно: все отпрыски Рала были убиты. Я натолкнулась на другую идею: набросить сеть чар не на тебя, а на тех, кто входил в контакт с тобой и твоей матерью.
Дженнсен в нетерпении подалась вперед, уверенная, что сейчас она подобралась к той помощью, которая ей нужна.
– Что вы сделали? Какого рода колдовством воспользо–вались?
– Я использовала магию, чтобы изменить временное воспри–ятие людей.
– Не понимаю… Что вы сделали?
– Ну, я уже говорила, что Даркен Рал мог искать тебя един–ственным способом – используя обычные средства. Я сделала так, чтобы те, кто знал тебя, воспринимали по-другому время.
94 
