Особенно,... 
72 
– Виктория, что случилось? – широким шагом спускаясь по лестнице, довольно сердито поинтересовался широкоплечий мужчина в синей пижаме. – Что за манера поднимать на ноги весь дом? Что – пожар? Пришельцы? Что на этот раз?
Женщина в пеньюаре молча показала ему пальцем на сидящего за воротами Макса. Мужчина в пижаме осекся, нахмурил брови, но после секундного замешательства решительно направился к незнакомцу.
– Константин, там еще мальчик! – воскликнула ему вслед Виктория.
Этот бессильный выкрик послужил как бы сигналом. Остальные двое мужчин тут же сорвались с места и почти бегом устремились за Константином – холеный джентльмен с пшеничного цвета усиками, который, несмотря на ранний час, был одет в безукоризненный серый костюм, и высокий, с бритым черепом, человек в домашнем халате. Доберман, почувствовав поддержку, выдвинулся вперед и, вытянувшись в струну, торжествующе залаял Максу прямо в лицо.
– Нельсон, фу! – грозно заорал человек в пижаме. – К ноге! Сидеть! Черт знает что такое! Где Василий Сергеевич? Пусть заберет собаку!
Из-за угла дома поспешно бежал еще один мужчина, круглый, как колобок, с мощными волосатыми руками, – видимо, это и был упомянутый Василий Сергеевич. – Он схватил пса за ошейник и оттянул в сторону.
Трое вышли из ворот и остановились напротив Макса. Он поднял глаза и сказал:
– Я ранен. И со мной мальчик. Вы не могли бы отвезти нас в ближайшую больницу?
Мужчины переглянулись и странно засмеялись.
– А что с вами? – спросил Константин.
Макс показал пальцем.
– Огнестрельное ранение.
Мужчины опять переглянулись.
– Ну, это по твоей части, Сережа! – хмыкнул бритый. – Повезло, что называется.
– О чем речь? Не понимаю, – сердито сказал Макс. – Кому повезло? Вы что, не видите – со мной маленький ребенок? Шутки потом шутить будете...
– Вам повезло, – жестко сказал Константин. – Сергей у нас военный хирург. Так что вы попали прямо по адресу.
Глава 16
– Ну, падлы, уроды, лохи позорные! Руки вам поотрывать, придурки! Вы куда смотрели, идиоты?
Черный неистовствовал, бегая по разоренному торговому залу, размахивал руками и сыпал ругательствами. Все прочие стояли кругом на некотором отдалении и наблюдали за своим боссом. Точнее говоря, не столько за ним, сколько за горящим фонариком в его руке, который описывал в темноте невероятные огненные загогулины. Никто не произносил ни слова. Только когда Черный ушибся о валяющийся под ногами развороченный сейф и, захлебнувшись от ярости и боли, сел на прилавок, Козырь решился подать голос.
– Ну что ты бесишься, Черный? – рассудительно заметил он. – Ну кто знал, что в этом ящике ничего, кроме бумаг, нету? Мы же не рентген, чтобы насквозь глядеть.
Черный был настолько зол, что сейчас от него можно было ожидать чего угодно. Но, видимо, слова Козыря все-таки дошли до его сознания. Он еще несколько секунд шипел и матерился в темноте, а потом надолго замолчал, словно раздумывая.
– Ладно, хрен с вами! – сказал наконец Черный уже более мирным тоном. – Нравится вам вместо бабок макулатуру собирать – собирайте. А я не согласен. Эту ночь нам сам бог послал, другой такой не будет. Мы должны вытрясти этот город, выдоить досуха! Мы в золоте должны купаться! Нет, теперь я конкретно буду решать, что делать. И чтобы никто не вякал, ясно?
Он потыкал лучом фонаря в напряженные лица своих подручных.
– А где Фермер? Почему его до сих пор нет? Он что, мужика с пацаном поймать не может? Или оторваться решил?
– Я же тебе говорил, – с досадой напомнил Зацепа. – Мужик на автобазе спрятался. Мы там шариться не стали, времени жалко. Все равно, думаем, мужик выйдет, когда услышит, что мы ушли. А Фермера оставили, чтобы он с ним разобрался. Вот он там и стоит. Не знаю, может, мужик осторожный попался, может, ушел через какую-нибудь дыру. Но вообще-то не должен – с пацаном же он...
– Что ты мне, должен – не должен! – взорвался Черный. – Действовать надо, а у нас братва разбегается как тараканы. Короче, давай так – ты нам сейчас назови какой-нибудь богатый дом, где зеленью пахнет. Надоело мне в рулетку эту играть. Сейф вскрываешь, а там вместо денег – закладные дерьмового банка! Будем конкретно базарить. Хозяин – тот знает, где у него деньги заныканы. И дверцы сам открывать будет, без этого дерьмового тротила! Все, пошли!
Все медленно потянулись за ним. Но когда вышли под хмурое, сочащееся дождем небо, Изюм неожиданно сказал:
72 
