Особенно,... 
48 
Она мыслила узко, она не имела фантазии, она жила среди обывателей, — но я понимал, что слышу самые главные слова. Их, наверное, должна была сказать другая женщина, в другое время, на пять, даже на десять лет раньше, — но не сказала. Или говорила, но я не услышал? Говоря про телевизор, она не телевизор имела в виду, а самоуважение. Мир, в котором жила моя новая подруга, не любил и не понимал суеты, здесь никто не глотал впопыхах растворимый кофе, не грезил миллиардами, не курил по три пачки в день, не превращал себя в раба собственных амбиций, — здесь уважали спокойное поступательное движение. Заработал — купи телевизор. Хорошо заработал — купи хороший телевизор. Иначе не поймут. Подавляющее большинство людей, а пусть и бизнесменов, смотрят на вещи просто. Зачем деньги, если ты не тратишь их на облегчение жизни? Немного комфорта, хорошая одежда, приличные часы. Берлога, где можно расслабиться и восстановить силы. Телефон — удобная связь. Кондиционер — в жару не воняешь потом.
Десять лет назад я презирал это; сейчас задумывался каждый день.
Она не хитрила, — я уважал ее как раз за полное неумение пользоваться традиционными женскими приемчиками, запусканием коготков, постельными беседами, изящными обидами. «Купи», «отвези», «женись на мне, и тогда…» — этого она не практиковала, всегда высказывалась прямо.
Днем позже принесла из магазина какие-то сверкающие отрезы, шелка-бархаты, меж Наташей и Любой начались непрерывные телефонные переговоры — девушки шили вечерние платья! Стало ясно, что «тур» неизбежен, что грядет настоящий, полнокровный праздник жизни и моя дама настроена пребывать в самом его центре.
Узнав стоимость поездки, я еще больше задумался: «тур» стоил подозрительно дешево. Меня должны были отвезти в город Коломну (пятьдесят километров на юг), там показать шоу ряженых древнерусских богатырей, накормить в ресторане (с водкой и музыкой), поселить в гостинице, а утром еще и прокатить на снегоходе, — и все это за сто долларов. Но Наташа только посмеялась. Будь проще, посоветовала моя блондинка, тут тебе не Москва.
Утром тридцать первого я перерыл скудный гардероб, натянул на себя оба два имеющихся свитера, сверху надел пиджак, едва застегнувшийся (свитеры увеличили размер плеч с родного пятидесятого до пятьдесят четвертого), рассовал по карманам сигареты и побрел бодрячком, вслед за Наташей, к месту рандеву.
Автобус, вопреки ожиданиям, не смердел соляром, и на его относительно чистом боку даже просматривался веселенький логотип туристической компании. Дама-гид, завернутая в шубу, встретила нас прибаутками, а из салона смотрели раскрасневшиеся от алкоголя лица путешественников — примерно пятнадцать человек, объединенных в две компании, уже успевшие наскоро сдружиться; возраст самый разный, от двадцати пяти до пятидесяти, причем один молодой человек даже был на инвалидной коляске. Прибежала Люба с токарем-женихом; поехали.
На выпивку я не налегал, зная по опыту, что крепкое согревает только в первые два часа, а потом — наоборот; либо придется пить весь день, стакан за стаканом, но так в нашей четверке умел только жених-токарь. Он, кстати, согласился со мной, мы опрокинули по сто, после чего парень стал показывать новенький мобильный телефон, только что купленный в качестве новогоднего подарка невесте. За изучением разнообразных функций и опций провели все время пути, пока за окнами мелькали дьявольски красивые подмосковные еловые леса.
И только в виду знаменитого коломенского кремля взяли еще по сто. И вышли в декабрьский мороз благодушные, рты до ушей: где тут ваши древнерусские шоу-богатыри?
От кремля уцелела только одна стена со рвом перед нею и мостом к воротам. Согласно летописям, татаро-монголы жгли город Коломну в качестве хобби всякий раз, как шли на Москву или обратно. Один только Батый — национальный русский кошмар — разорял Коломну дважды. В конце концов местная аристократия сподобилась возвести новую, каменную крепость вместо деревянной, но непобедимые воины Золотой Орды так и не испытали мощные стены на прочность, ибо их цивилизация сама собой пришла в упадок; в последующие столетия кремль растащили на кирпичи местные жители.
Я запрокидывал голову, смотрел на буро-красные кирпичи и думал: будь я татаро-монголом, тоже не стал бы связываться.
Открыв массивную деревянную дверь, гид проник прямо внутрь стены и предложил всем идти по крутой и узкой каменной лестнице; здесь был зверский холод, и мы с токарем обменялись фразами в том смысле, что зря не захватили с собой бутылку.
48 
