39 
— Там склад с аптечной продукцией. Полный климат-контроль. Очень дорогая система. Я, Лева, на технике не экономил. У меня самая навороченная аптека в городе.
— Если бы она еще и прибыль приносила, — скептически заметил Лева.
— Ну, ты выстроишь свой бизнес-план, дашь рекламу… и уверяю тебя, прибыль будет! Ты еще не видел мой кабинет! У меня там потрясающая офисная мебель!
Лева осматривался, прицениваясь, потом повернулся к Косте:
— Очень впечатляет. У тебя хороший вкус, Костик. Костя, уже рассчитывая на удачную сделку, радостно спросил:
— Тебе нравится?
— Нравится, — кивнул Лева и тут же добавил: — Только это все придется выбросить.
Костя оторопело забормотал:
— Почему? Ты шутишь?
— Нет. Я ведь покупаю помещение, а вся эта твоя аптечная начинка мне совершенно не нужна. Я сделаю здесь филиал своего ресторана, — объяснил Лева. — Да. Жаль выбрасывать все на помойку. Мне-то нужно кухонное оборудование. Да и ремонт придется делать.
— У меня свежий ремонт, — возразил Костя. Лева скептически покачал головой:
— У тебя тут больницей пахнет. А мне нужен такой интерьер, чтоб у клиентов аппетит пробудился.
Костя, потупившись, смотрел в пол, он потерял надежду и умоляюще попросил:
— Лева. Ну я же прошу копейки. Ты же знаешь мою ситуацию. Мне позарез нужны эти деньги!
Лева притворно вздохнул и сказал:
— Знаю… И только потому, что хочу выручить старого друга, я покупаю. Конечно, это не совсем то, что я хотел, но…
Костя не дал ему закончить:
— Спасибо, Лева!
— По рукам. Иди к нотариусу, оформляй купчую, документы. Часа тебе хватит? — спросил Лева, и Костя кивнул. — Тогда встречаемся через час в ресторане. Деньги "принесу туда.
— Лева, ты меня спасаешь! — с чувством сказал Костя. Лева снисходительно кивнул:
— Ладно. До встречи.
В общем, друг спас друга.
* * *
Ирина пришла к сестре на работу и застала Полину рассматривающей древние украшения.
— Поленька, здравствуй! Я все знаю. Как Леша, что с ним? — спросила Ирина участливо, обнимая сестру.
— Уже немного лучше… Но боюсь, теперь он уже никогда не встанет.
— Боже мой! Это окончательный диагноз?
— Думаю, да. Никакой надежды…
— Сколько горя обрушилось на нашу семью. За что? Почему все сразу? — Ирина заплакала.
— Что-то еще случилось? Говори, не тяни! — попросила Полина.
— Беда не приходит одна, Поля… Яша умер… Я осталась совсем одна…
— Яша? Как?
— Сердечный приступ… А лекарство как назло закончилось… Так неожиданно… нелепо… — Ирина снова заплакала.
— Бедная моя… сестреночка… Ты не одна, у тебя есть я. Мы же с тобой семья.
— Нет, у тебя дети, куча своих проблем… Я понимаю, что тебе не до меня… Надо уехать, загостилась я тут… к несчастью…
— Даже не думай, Ирка! Я тебя никуда не отпущу в таком состоянии! Ты будешь жить здесь, пока не придешь в себя, не свыкнешься с утратой.
— Не хочу быть тебе обузой.
— Ну что ты! К тому же мне тоже нужна твоя поддержка. Вдвоем нам будет легче. В беде хочется опереться на родное плечо, — сказала Полина.
— Пожалуй, ты права, Поля… А ты до сих пор живешь в этой келье? Домой возвращаться не собираешься?
— Я была дома, пока ждала вестей об Алеше. А теперь опять вернулась сюда.
Тут Ирина перешла к самому главному для себя:
— Я имела в виду… Ты окончательно рассталась с Борисом?
— Да… Знаешь, когда с Лешей случилось несчастье, я поняла, что мы с ним совершенно чужие. Нас не объединяет даже общее горе.
— А… как у тебя с Виктором?
— Никак, Ира, — вздохнула Полина. — Он вернулся в семью. Я его понимаю. Он попал в трудную ситуацию, а Таисия его поддержала. Мужчины умеют ценить преданность.
— Но он же ее не любит! — возмутилась Ирина.
— А при чем здесь любовь, Ира? Там у него дом. Витя говорит, что они живут, как соседи, что у него просто безвыходная ситуация. Но ты же понимаешь, что очень скоро все опять пойдет по-старому.
— Да… Эта Таисия — хитрая стерва!
— Это было его решение. И теперь я не знаю, есть ли у нас будущее. Боюсь, что нет… Мне теперь нечего ждать от жизни, Ира.
— Ну почему мы с тобой такие невезучие, сестренка? — спросила Ирина.
Сестры замолчали и задумались каждая о своем.
* * *
Торжествующий Лева спешил к Римме.
— Погадай, красавица, ручку позолочу… — начал он с порога.
Римма с досадой огрызнулась:
39 
