94 
Он до боли сжал ей грудь:
— Я покажу тебе, как надо заниматься любовью, и ты скоро позабудешь своего индейского любовника. Когда я закончу с тобой, ты будешь просить еще.
Он отпустил ее грудь и теперь срывал юбки. Он тяжело дышал, пытаясь коленом раздвинуть ее сопротивляющиеся ноги. Его голос был неровным, когда он продолжал:
— Не сопротивляйся, любимая. Я по-прежнему собираюсь жениться на тебе, только мне нужна уверенность в том, что ты принадлежишь только мне. Ты можешь иметь подмоченную репутацию, но все равно будешь моей!
Джеффри возился с пуговицами на брюках. Его колени больно прижимали к земле ее разбросанные ноги. Таня снова попыталась освободиться. Ей становилось плохо при мысли, что Джеффри овладеет ею после нежной любви к ней Пантеры. Ее паника росла по мере того, как он начал опускаться на нее. Она с яростным криком попыталась оттолкнуть Джеффри.
Тот снова ударил ее по лицу.
— Заткнись! — зарычал он. — И лежи спокойно. Ты получишь такое же удовольствие, как и я.
— Я в этом сильно сомневаюсь.
Они оба вздрогнули, услышав в заснеженном воздухе голос.
— Отпустите мою дочь, лейтенант, — приказал Эдвард Мартин.
— Делайте это, Янг, — строго посоветовал Джордж Мартин, когда Джеффри не выполнил сразу же то, что ему приказали. Если бы Таня была вашей женой, вы бы, вероятно, имели здесь какие-то права. Но поскольку это не так, Эдвард имеет полное право защитить достоинство дочери. Его гнев оправдан, а если вы причините вред ей или ее детям, он также имеет право пристрелить вас не сходя с места.
Джеффри отстранился от Тани и отвернулся, застегивая брюки. Напоследок он бросил на Таню злобный взгляд и пошел в лагерь, который разбили его солдаты. Джордж едва за ним поспевал.
Таня поднялась на ноги, ухватившись за протянутую отцом руку. Эдвард прижал ее к себе.
— Он обидел тебя? — с тревогой спросил он. Вместо ответа Таня отрицательно покачала головой и снова прильнула к отцу.
— Господи, Таня, если бы только он это сделал, я убил бы его. Если бы мы опоздали на несколько минут…
Эдвард передернул плечами, подумав, что могло бы произойти. Он отстранил ее назад, чтобы лучше рассмотреть ее лицо. Он провел пальцами по ярким отметинам на лице:
— Он ударил тебя! Паршивый ублюдок ударил тебя!
Таня с несчастным лицом кивнула и поцеловала пальцы, что гладили ее по щеке.
Эдвард обхватил ладонями ее лицо и открыто посмотрел на свою дочь.
— Таня, дорогая, мы любим тебя. Мы всегда будем любить тебя, что бы ни случилось. Как я мог так вести себя по отношению к тебе, когда ты вернулась? Я вел себя как осел. Но поставь себя на мое место. Как я могу позволить моей принцессе, моей дочери, уйти, когда она только что вернулись к нам? Как ты можешь думать, что мы с твоей матерью отпустим тебя, когда мы так долго по тебе горевали? Пошли домой, Таня. Ты пойдешь домой и останешься, хотя бы еще ненадолго?
Видя в глазах отца мольбу, Таня неохотно вновь кивнула.
Эдвард поцеловал ее в лоб и с облегчением вздохнул:
Спасибо, Таня. Ты не пожалеешь, я тебе обещаю. Не волнуйся о том, как я буду относиться к Охотнику и Стрельцу. Я с гордостью объявлю их своими внуками, потому что они твои, они — часть тебя, Они умные, здоровые ребята, а я был глупцом, когда отвергал их. Ты можешь простить упрямого старика.
Она еще раз кивнула, устало положив голову ему на грудь.
— Пойдем, — сказал он. — Посмотрим, кик KIM Джордж. Джеффри Янг сейчас в отвратительном настроении, а я тоже совсем им не доволен. Хорошо, что мы решили последовать за ним. В последнее время он вел себя гак странно, что я чувствовал: ему нельзя доверять. И еще одна вещь, Таня. После того что произошло, тебя не будут заставлять выходить за него замуж. Твоя мать и я не станем этого делать. Право решать остается за тобой.
Они провели ночь в лагере вместе с солдатами. Таню и се сыновей надежно защищали отец, дядя и Кит. На следующий день они отправились назад в Пуэбло.
По дороге Джеффри отчаянно старался помириться с Таней и ее родственниками. С покрасневшим лицом он признался, что чересчур увлекся. Он старался оправдаться, выставляя причиной гнев и напряженность момента, поскольку только что возвратил чуть не сбежавшую от него невесту. Он усиленно извинялся и обещал, что больше такое не повторится. Потом он повторял, как сильно любит Таню и хочет, чтобы она стала его женой.
Никто из семьи Мартинов не принимал извинения Джеффри за его раскаяние, но ради спокойствия путешествия они не спорили с ним. У них будет возможность решить эту проблему, как только они вернутся в Пуэбло. А пока они относились к нему с холодной вежливостью и держались на расстоянии.
94 
