Особенно,... 
2 
Закончив укладывать одежду, Томас подхватил раздувшийся рюкзак, молча протиснулся мимо Этьена и вышел из гардеробной.
- Бастьен связывался с Джеки? Может, Тайни звонил ей? — спросил Томас, направляясь к комоду, чтобы взять носки и пару смен нижнего белья. Джеки Моррисей владела детективным агентством и соответственно была боссом Тайни и Маргарет. Кроме того, Джеки была суженой Винсента — кузена Томаса. Словно привязанный следуя за Томасом, Этьен хмыкнул:
— Он никак не может связаться с Джеки. Она и Винсент вне зоны доступа. Скорее всего спрятались в каком-нибудь уединенном коттедже на берегу озера и наслаждаются обществом друг друга. Помню, мы с Рейчел не выходили из дома несколько недель после того, как наконец соединились.
Томас, пытавшийся засунуть в битком набитый рюкзак еще одну пачку хлопчатобумажных носков, молча кивнул. Он не раз становился свидетелем того, как кто-нибудь из его кузенов, только-только нашедший свою истинную спутницу жизни, исчезал на несколько недель... Подобное происходило со всеми мужчинами их семьи — за исключением Бастьена. Глава «Аржено энтерпрайзис» считал, что не вправе отнимать время у семейной компании, хотя вполне мог себе это позволить. Ведь с того времени, как к нему вернулась Терри — его суженая, он все равно работал вполсилы. В то время как остальные, исчезнув на месяц или около того, возвращались, будучи в состоянии только поддержать разговор без того, чтобы ежеминутно не пытаться остаться наедине со своими нареченными, Бастьен, казалось, решил растянуть это блаженное время, когда так трудно сосредоточиться на чем-либо.
Томас оставил напрасные попытки засунуть в рюкзак что-то еще и начал застегивать молнию. Наконец, признав, что перестарался, он поморщился и вытащил из сумки нижнее белье, решив, что проще купить его в Англии.
— Грег пытался дозвониться до мамы в «Дорчестер», когда у Лисианны начались схватки, но ему сказали, что она выехала из гостиницы, — со вздохом произнес Этьен.
Томас, безуспешно пытавшийся застегнуть молнию рюкзака, кивнул, скосив глаза на Этьена. Это ему уже было известно — суженый Лисианны рассказал о своем звонке в Лондон, когда вся семья собралась в его доме, чтобы поддержать Лисианну, которая в тот вечер родила прелестную девочку. Такие, как они, не могли отправиться в больницу, поскольку соблюдали инкогнито. Большинство бессмертных рожали дома, приглашая и акушерку, но Лисианна попросила Рейчел— жену Этьена - помочь ей при родах. Рейчел была врачом и приняла роды, представив миру еще одну Аржено.
- Это на нее совсем не похоже — исчезать вот так, — сказал Томас, вздохнув; ему наконец удалось застегнуть рюкзак.
- Совсем не похоже, — согласился Этьен. — Тем более она знала, что Лисианна вот-вот должна родить. Она взяла с меня слово, что я позвоню, как только начнутся роды.
- Она и меня просила о том же, — признался Томас. — Я обещал ей, как и все вы.
Оба размышляли над тем, что могло помешать Маргарет Аржено связаться с семьей или по крайней мере позвонить дочери и справиться о ее состоянии. Ответ был простой: смерть или физическая невозможность добраться до телефона, других вариантов не было.
Отбросив эту мысль, Томас закинул рюкзак на плечо, схватил лежавшую на тумбочке у кровати записную книжку и направился к двери.
- Ты что-нибудь сейчас сочиняешь? — с любопытством спросил Этьен, выходя следом за ним.
Услышав этот вопрос, Томас крепче сжал блокнот. Он вырос в доме, где постоянно звучала музыка. Тетушка Маргарет любила музыку и передала эту любовь ему. Чудесные детские воспоминания остались в его памяти: совсем еще ребенком он засыпает под нежные звуки фортепьяно — Маргарет часто наигрывала ему перед сном. Когда он начал проявлять интерес к музыке, она научила его играть на пианино и на гитаре. Теперь он умел играть еще на нескольких музыкальных инструментах.
Томасу было четырнадцать, когда он предпринял свои первые довольно неуклюжие попытки сочинять. К сожалению, Жан-Клод совершенно не разбирался в музыке и не оценил его усилий. И тогда Томас твердо решил держать эти опыты в тайне, чтобы оградить себя от язвительных замечаний старого негодяя. Опасаясь, что кузены тоже посмеются над ним, Томас и от них постарался скрыть свои занятия музыкой. Однако тетушка Маргарет, Лисианна и Жанна-Луиза знали об этом и, когда в начале девятнадцатого века его музыкальные сочинения были изданы и завоевали популярность, искренне радовались за него. Однако их очень расстраивало его непреклонное желание издавать свои сочинения анонимно и скрывать свое увлечение от остальных членов семьи. Но женщины уважали его желание. Или Томас считал, что уважали, но вот теперь...
2 
