Последние отзывы

  39  

Еще Нюта, в отличие от примерных зубрилок, никогда не сидела на первой парте. Наоборот. Она сидела на последней. А рядом с ней сидела верная подруга Настя. Для друзей – просто Стю.

Хотя спокойный глагол «сидела» к подруге совершенно не подходил. Она не сидела, она вертелась, болтала, строчила записочки или сочиняла смешные эсэмэски (тайком, потому как мобильники на уроках доставать запрещалось).

Вот уж о ком никто никогда не сказал бы «тихая девочка»! Стю была настоящим терминатором в юбке. Темная челка дыбом, на затылке – ежик, глазищи в пол-лица, словно зеленоватые крыжовины. Мальчишки, завидев ее, зависали, как переглючившие компьютеры. «Ну вот, еще один зомби в коллекцию», – меланхолично комментировала Нюта, глядя на очередную жертву, замершую с глуповато-обалдевшим выражением лица. А Стю только усмехалась да сдувала челку со лба.

Не будь у нее такой подруги, пришлось бы Нюте довольствоваться скучной третьей партой, а на «камчатке» заседала бы парочка тупоголовых – Хек и Толстый. Но даже тупоголовые хулиганы не смогли противостоять Стю. В далеком пятом классе, когда учителя ослабили надзор, она смела соперников, как ураган, и с тех пор почетная последняя парта у окна навсегда стала независимым владением Нюты и Стю.

Так бы и тянулась Нютина тихая жизнь, слегка приправленная выходками подруги да придуманными свиданиями с ведьмаком Геральтом, если бы однажды не разорвалась у нее в душе настоящая бомба. Бомбу звали Олег.

Но давайте все по порядку.

Перед летними каникулами старшеклассники решили показать в школе спектакль.

А все потому, что ученики 9-го «А» два месяца назад открыли для себя театральную студию «Песочные часы» при Доме культуры.

Для постановки выбрали «Федота-стрельца». Репетировали в полной тайне. В школу просачивались смутные слухи – «отпад!», «потряс!».

Народу в актовый зал набилось выше крыши. Родители, учителя, ученики разного возраста – все лезли в зал. Подруги немного запоздали и поэтому, добравшись до места, уткнулись носами в чужие спины. Стю мгновенно ввинтилась в толпу, Нюта – за ней, протолкалась к широкому окну (дальше было не пролезть) и небрежно спихнула кого-то с подоконника (ничего, переживет!). Они влезли на подоконник с ногами. Отсюда открывался отличный вид. Знакомая сцена таинственно подмигивала разноцветными лампочками, колыхался занавес. Потом занавес раздвинулся – и понеслось!

Грохот!

Хохот!

Топот!

Аплодисменты!!!

Спектакль приняли на ура. Такой смешной вещи Нюта в жизни не видела.

А что творилось в зале – народ со стульев падал. Все были неотразимы – и Царь, и Стрелец, и Баба-яга.

Но больше всего поразил Нюту девятиклассник Олег Редькин по кличке Рэд, игравший Генерала. Он поразил ее с самых первых слов. Так поражает молния, так поражает финский нож!

Она часто потом вспоминала эти первые слова. Особой романтики, впрочем, в них не было. Даже непонятно, как они смогли так впечатлить начитанную Анюту Иволгину. Вот, собственно, что он сказал:

• «Был я даве у стрельца,
• У Федота – удальца,
• Как узрел его супругу –
• Так и брякнулся с крыльца.
• Третий день – ей-ей, не вру! –
• Саблю в руки не беру,
• И мечтательность такая,
• Что, того гляди, помру!
• А намедни был грешок –
• Чуть не выдумал стишок.
• Доктора перепужались,
• Говорят – любовный шок!..»

Тут Олег браво звякнул бутафорскими орденами, щедро развешанными на груди и спине. Зал грохнул. А Нюту почему-то эти слова поразили в самое сердце. Как в песне «Сплина»: «Мое сердце остановилось, мое сердце за-мер-ло!» И Нюта замерла. Следом за сердцем. Меж ребер кольнула золотая игла и растворилась в крови.

Дальше Нюта помнила смутно. Стю рядом давилась от смеха, дергала ее за рукав – смотри, смотри! Что творят!

Генерал, то есть Олег, продолжал вещать:

• «Гордый профиль, твердый шаг –
• Со спины, так чистый шах,
• Только сдвинь корону набок,
• Чтоб не висла на ушах!»

Зал впокатуху. Стю орала подруге на ухо что-то восторженное. Нюта кивала болванчиком, а сама видела только его.

Его…

Олега…

Олежку…

Необыкновенного!

Потрясающего!

Единственного!

И как она его раньше-то не замечала? Дурацкие ордена сияли перед ней, как золотые туманные звезды.

После спектакля актеров по школе буквально носили на руках. Они стали героями на весь куцый остаток учебного года. Первоклашки и те заговорили стихами. Олег, и раньше не обделенный девичьим вниманием, теперь разгуливал на перемене в окружении табунка девиц. «О! Персональный генеральский гарем почесал!» – хихикала Стю.

  39