121 
Старый пеликан печально вздохнул:
— Хорошо. Я освящу воду.
— А потом сделаешь для меня еще кое-что. Сердцебиение ты ведь слышишь?
Он кивнул.
— Хорошо. Сначала проверишь всех, кто сейчас на постоялом дворе. Бьется ли у них сердце.
— И женщин?
— Всех.
— Ну, сердце красотки я послушаю, а вот старуху… как-то это не по-божес… — Он заткнулся, увидев мой взгляд, и покладисто сказал: — Сделаю.
— Если с ними все нормально, ты предельно быстро обойдешь город.
Проповедник простонал:
— Ты ведь шутишь? Да?
— К сожалению, нет. В отличие от нас, ты можешь войти в любой дом, не выламывая дверь, и обыскать его от подвала до чердака. Также не забывай заглядывать в овины и сараи. Выжили ли еще люди. Я должен знать, где они находятся. Постарайся найти всех, проверить и вернуться прежде, чем начнется рассвет.
— Считаешь, что тело, которым завладела темная душа, мертво? — Подошедший Львенок услышал последнюю часть разговора.
— Я надеюсь на это. Так было в Шоссии — сердца у них не бились.
— Но там… — Проповедник хотел сказать, что темный кинжал это одно, а здесь совершенно другое, но понял, что сейчас проговорится, и приступил к освящению воды.
— Но здесь нечто иное? — мгновенно понял намек Львенок.
— Возможно все, Вильгельм. Это может быть обычный человек. Или у демона просто такая шутка — рассказать нам басню и теперь развлекаться, наблюдая, как мы бегаем, точно прокаженные от озверевшей толпы.
— Вот что. — Львенок сцепил пальцы в замок. — Эта жаба может появиться в любой момент. Хорошо бы ослабить ее поводырей. Я займусь.
Он с прищуром оглядел зал, на мгновение задержал взгляд на красивой блондинке с телохранителем:
— Женщина испугана, пилигрим не в себе, старуха вообще не реагирует на вопросы. Но, пожалуй, я не стану рисовать проверочные фигуры здесь. Они на взводе, могут решить, что я колдую.
— Разумно.
Проповедник закончил с водой, и я перелил ее в свою флягу. Плотно закрутил крышку и вопросительно посмотрел на старого пеликана, быстро обошедшего тех, кто находился в зале.
— Сердце у всех бьется, — с сожалением сообщил он мне.
Это могло что-то означать, а могло и нет.
— А хозяин?
— Забыл, — смутился мой спутник, нырнул сквозь стену, тотчас же вернулся. — Чертов полудурок. У него мозги совсем съехали. С ним тоже все в порядке, если не считать разбитой башки.
— В смысле?
— Он молится и бьется лбом об пол. Считает, что раны помогут ему призвать в это захолустье ангела Господнего.
— Твоя циничность по отношению к верующим меня поражает, — поддел я его.
Он в ответ заметил:
— Безграмотность должна быть осмеяна.
В этот момент дверь распахнулась, и под взглядами всех присутствующих на постоялый двор вошел мой давешний знакомый — конокрад. На его бороде, бровях, усах и ресницах намерз лед.
Он подошел к стойке, снял с ремня арбалет, бросил перед собой и спросил меня как ни в чем не бывало:
— Где хозяин? Хочу выпить.
— Он занят, — не слишком любезно сообщил я. — Так что в сочельник у нас самообслуживание.
Проповедник уже проверил сердцебиение человека, отрицательно покачал головой и вышел на улицу через стену. Буду надеяться, что ему повезет.
Конокрад между тем бесцеремонно залез в хозяйский шкаф, достал бутылку шнапса, отбил кинжалом горлышко и налил себе полстакана крепкого напитка.
— Что заставило тебя вернуться?
Он оскалил зубы в злой улыбке:
— Уж точно не совесть. На границе города настоящий ад. Метет так, что нельзя сделать и шага. Я ухожу. Возьму припасы, что найду на кухне, отыщу заброшенный дом, заберусь в подвал или подпол и пережду непогоду. Демон вряд ли будет сидеть здесь вечность. Да и не особо он спешит убивать уцелевших.
— Чем тебя не устраивает постоялый двор?
— Количеством людей. Рано или поздно вы привлечете его. Я не желаю умирать с дураками.
Я не стал говорить ему, что и он нужен мне, как пятое колесо в телеге. На человека, который умеет думать только о себе, невозможно полагаться.
Я пошел к лестнице — следовало поставить несколько фигур-ловушек, и моя комната лучшее место для того, чтобы объединить рисунки с тем, что сейчас должен был рисовать Львенок.
Но не успел подняться, как меня окликнула блондинка:
— Господин страж!
Я остановился, дожидаясь, когда она подойдет, в то время как ее уцелевший телохранитель остался за столом, внимательно наблюдая за нами.
121 
