Особенно,... 
76 
Открылся истолченный в грязь снег. На нем валялись шапки с разорванными тесемками и рукавицы. Из толпы выводили солдат с окровавленными лицами, они держали вперед руки, на ощупь, высмаркивались и сплевывали, — им махали из леса, от палатки с красным крестом.
Щитоносцы успокоились. Но в толпе ни один не стоял: ковыряли землю, выворачивали кирпичи, гнули и переламывали чахлые елочки, нервные руки разбирали ремни, наматывали на кулак, взлетали в воздух медные бляхи. В исступлении то и дело на открытое место выбегали солдаты в надорванных шинелях, размахивали руками, выкрикивали прямо в щиты грязную ругань, угрозы. В гуще толпы тяжело согнутые спины раскачивали помост, пытаясь приподнять, уже все чернопогонники сцепились за локти, в цепи, расходящиеся все шире — подковой, растопыренными к горлу ладонями, толпа жила, незаметно, текуче заполняла ничейную полосу, набухала, надвигаясь на каски и щиты, с рычанием, словно распаляемым ветром до рева; я ждал какого-то внезапного воя, удара, толкнувшего бы толпу в змеиный бросок.
Щиты разомкнулись так неожиданно, что толпа отшатнулась, общим криком пытаясь ободриться в непонятной пока опасности. В открывшиеся проходы проворно выбежали люди в бронежилетах, без щитов. Как в детской игре, они с разбега прыгали на цепи чернопогонников, прорывая их на сколько хватало силы, ловко опутали канатом гроздь голов и бурлаками поволокли ее к своим — щиты немедленно сомкнулись за добычей. За машинами пойманных чернопогонников заколотили дубинками — они послушно побежали по одному, закрывая руками голову и живот, по проходу, составленному из охранников с лающими овчарками, в гору, в синие милицейские перевозки.
А щиты разомкнулись вновь, рыбаки бросились за новым уловом, толпа побежала от них, едва не валясь с ног. Они все пытались догнать цепь и забрались слишком глубоко, приостановились, но — поздно! Люди учуяли их замешательство, нахлынули за спину и — вмиг! бронежилеты захлестнуло битье и судорожные вздрагиванья сомкнувшихся тел. Щитоносцы передернулись, как живое, и потекли на выручку своих, тотчас на них повалила толпа с радостным ожесточением понятной, желанной драки, извергнув рой кирпичей. Толпа понеслась с такой силой, что первые едва успевали перебирать ногами — ими как тараном со всего маху пробивали бреши в щитах, выковыривая из железных чешуек ядрышки живого, уязвимого тела. Из гущи под радостный стон вдруг с тяжелым скрипом поднялся помост и словно пошел сам косолапо левой, правой, споткнулся и повалился на разбегающихся щитоносцев.
Я сам не заметил, как так вышло, но строй разодрала на части ввинтившаяся в него сила, крутанула, и на месте вязкого встречного движения людская мельница пошла закручивать живей, в одну сторону, разметывая там-сям остатки отбивающихся касок — все скорей, дерганей, суетливей.
— Конец, — произнес краснопогонник.
И все побежали к лесу, выбрасывая щиты, петляя, завыли сирены, машины тронулись — у первой тут же грохнулось лобовое стекло, под колеса прыгали рыбкой, из кабин водителей вытаскивали за воротники, один застрял ногой — его били на весу, не опуская наземь, машины не смогли двигаться — прямо на них бежали, крича, вперемешку все, кричали согласно, заодно, я не вдруг догадался: кричат «ура» — «ура-а!». Вдруг щипнул и выбросил струю водомет, она повела по снегу, размочалив рыжую грязь, уткнулась в старую сосну, сбивая кору и ветки — от нее ломанулись врассыпную, но струя задралась и пусто плевала в небо, растрепавшись, как кобылий хвост, — ее новые хозяева махали, стоя на кабине: свои! ура! Совсем вдалеке тяжело убегали командиры в папахах, изредка задирая руки, — стреляли? За ними гнались три солдата, один с лопатой, потом метнул ее вдогон. С треском раскачалась и завалилась первая вышка с видеокамерой, с нее прыгнули, бежали, все бросив. Кругом схваток метались и лаяли овчарки, в них швыряли щиты.
Мне казалось, прошла всего минута. Пожарные машины ворочались в толпе взад-вперед, облепленные солдатами, как воронами. В небо кидали шапки — ура! Я наблюдал, как убегал щитоносец-офицер: вдруг встал как вкопанный и пошел навстречу погоне, горячо что-то закричав, потрясая ладонями перед грудью — обступили, толкнули, показывали на палатку с красным крестом, он крутил головой, тужась отвечать всем, толкнули так сильно — он на кого-то облокотился, отпихнули и ударили — сел на снег, шлепнули по каске — ляг! — над всеми прогрохотал вертолет, пожарные машины ездили по кругу, поливая друг друга, визг, в мегафон кричали желающие:
76 
