19 
– Да, вы неплохо справляетесь, – признал баронет, глядя на поставленную перед ним тарелку с яичницей. – Чудесно справляетесь, – продолжил он, – однако некоторая помощь все-таки не помешает. Беру на себя все расходы. – Не дожидаясь протестов Элен, Лайонел повернулся к Дику. – Я хочу, чтобы вы отвезли в мой городской дом кое-какие распоряжения.
Старик окинул его оценивающим взглядом.
– А откуда мне знать, что вы не собираетесь сообщить властям о ране, которую нанесла вам Элен?
Лайонел недоуменно поднял бровь.
– Мы с Элен прекрасно знаем, что это был просто несчастный случай. И еще: если вы не собираетесь меня убить, мне лучше связаться со своими людьми. Хотя я и раньше частенько подолгу пропадал, но рано или поздно они начнут беспокоиться. И тогда, чем больше вы будете тянуть с этим, тем больший шум пойдет, а вам вряд ли хочется привлекать к Рэдкорту ненужное внимание.
Эта косвенная угроза заставила Дика замолчать, и Лайонел повернулся к Элен.
– Откуда вы узнали? – тихо спросила она. То, что Элен не разразилась слезами и не потеряла спокойствия, заставляло уважать ее еще больше. Несмотря на свой небольшой рост, она была сильной. И умной. И красивой…
– Я же говорил вам, что уже бывал здесь, – ответил Лайонел. – Выйдя сегодня утром из дома, я тотчас же узнал его.
Недоверчивое фырканье Дика вновь заставило Лайонела обратить на того внимание: не забыл ли старик об их вчерашней договоренности?
– Вы что-то сказали? – холодно спросил он. Дик хмуро покачал головой, и Лайонел опять обратился к Элен.
– Я был в Рэдкорте с родителями на празднике по поводу вашего рождения.
Элен, казалось, нисколько не удивилась, не говоря уже о том, чтобы обрадоваться, будто новость была лишь очередным добавлением к грузу, лежащему на ее хрупких плечах. Не поверила ему? Это показалось Лайонелу обидным. Неужели она такого низкого мнения о нем?
– Так, значит, теперь вы нас покинете?
Негромкое замечание Элен обидело его еще больше. Неужто он настолько неприятен ей?
– Я не уеду до тех пор, пока не выясню, кто именно воспользовался моим именем, – сказал он с удивившей его самого злостью. Собственно говоря, ему было совсем не обязательно заниматься этим лично, можно просто нанять частного сыщика. Впрочем, и тогда нет никакой нужды оставаться в Рэдкорте. Где-то неподалеку находится его охотничий домик. Он там давно не бывал, но знал, что тот прекрасно содержится живущей при нем прислугой. Идея была заманчивой, но почему-то баронет решил от нее отказаться.
Внезапно он обратил внимание на Мэри, давно уже хлюпавшую носом над своей тарелкой.
– Что с вами, черт возьми, такое? – грубо спросил Лайонел, ненавидевший плаксивых женщин.
Она взглянула на него голубыми, как у сестры, глазами.
– Вы не можете здесь оставаться!
Он услышал предостерегающий возглас Элен, но не обратил на него никакого внимания.
– Извините, но мне казалось, что вы сами заинтересованы в выяснении личности отца вашего будущего ребенка.
Всхлипнув, Мэри вскочила на ноги и встала в драматическую позу.
– И что потом? – воскликнула она – Что произойдет после того, как вы его найдете? Наденете на него наручники? Посадите моего любимого в тюрьму? – И, разразившись слезами, Мэри выбежала из комнаты.
В комнате наступило гробовое молчание, и Лайонел заметил, как Элен обменялась с Диком сердитыми взглядами. Понимая, что у него нет выбора, он выругался про себя и бросив сожалеющий взгляд на почти не тронутую тарелку с едой, последовал за Мэри.
К подобным драматическим сценам Лайонелу Хартфорду было не привыкать. Лондон полон капризничающих молодых леди и зрелых матрон, причем проблемы некоторых из них были вполне реальны и связаны с мужьями, любовниками или долгами. Встречались такие и ему, так что порой роли утешителя избежать не удавалось.
Сдерживая раздражение, Лайонел подошел к высокой ольхе, под которой на каменной скамье сидела плачущая девушка. Но, как известно, нет худа без добра: сейчас самое время выведать у нее всю правду, трезво и хладнокровно рассудил он.
Неторопливо подойдя к скамье, Лайонел уселся рядом с Мэри.
– Могу вас уверить, что у меня нет ни малейшего намерения засадить вашего возлюбленного в тюрьму, – сказал он.
– Это вы только так говорите!
– Да, говорю, – согласился Лайонел, смягчая тон, – но и думаю так же. Может быть, вы объясните мне, что именно произошло.
19 
