42 
Но он быстро взял себя в руки.
Саронг Кейт упал к ее ногам — она не знала, с чьей помощью, следом полетел верх от ее бикини. Ее грудь прижалась к его телу. Пальцы Кейт легли на пряжку его ремня, но Алекси не позволил ей расстегнуть его. Вместо этого он прижал Кейт к себе с такой силой, что она едва могла вздохнуть.
Алекси хотел забыть, что он видел, хотел избавиться от этого опаляющего гнева, хотел настолько сильно, что едва мог сдерживать себя.
И все же позволял ей целовать себя. Алекси чувствовал ее губы на своей шее, чувствовал, как ее ладони скользят по его коже под рубашкой. В ответ его рука скользнула под тонкую ткань бикини, ощущая горячую, влажную плоть. Похоже, что он испытывает зависимость от Кейт, но он сможет побороть себя. Но если он смог превозмочь адскую боль и отказаться от обезболивающих после аварии, он наверняка сможет заставить себя отказаться от нее.
Но зависимость Кейт была еще сильнее. Ее рука рванула вниз молнию на его джинсах, а через несколько секунд она уже полностью освободила его от одежды. Алекси тоже хотел снять с нее бикини, но на это уже не было времени, желание рвалось на волю, и он, отодвинув в сторону полоску ткани, одним мощным движением вошел в нее. Он почувствовал, как все внутри ее сжалось в момент оргазма, услышал ее счастливый стон и едва не последовал за ней.
Но нет, он был сильнее этого. Кейт обвила его тело руками и ногами, шепча его имя, целуя его, умоляя продолжать, но он никак не реагировал на ее ласки. Он почувствовал странное удовлетворение, когда она отстранилась, все еще возбужденная, разгоряченная после оргазма, непонимающе вгляделась в его непроницаемое лицо.
— Алекси?
Она никогда еще не выглядела такой удивленной, несчастной, смущенной в своей наготе под его холодным взглядом.
— Я же сказал тебе, — спокойным, непроницаемым голосом ответил он. — Одевайся.
* * *
Кейт не могла понять, что произошло. Внутренний голос пытался убедить ее, что Алекси устал, был взвинчен, опаздывал на важную встречу, но все это не оправдывало его поведения. Она молча сидела рядом с ним в салоне машины, прокручивая в голове события последнего часа. Как это случилось? Она была так счастлива, так уверена в нем, так открыта, а он оттолкнул ее. Она до сих пор чувствовала прикосновения его пальцев на своей груди, когда он отвечал на ее поцелуи и ласки, ей казалось, что она соблазнила его в этот момент. Ей только казалось.
Может, она просто не привыкла к этим взрослым играм, может, ее мотивы были не слишком искушенными, она просто хотела любить его и заниматься с ним любовью, хотела понять его, стать частью его мира.
Океанская гладь сменилась городским пригородом, кофейнями и спешащими по своими делам людьми. Всего этого было слишком много для ее бедного рассудка, и она обернулась к Алекси, но здесь не было ничего для нее. Лишь мрачный незнакомец, мысли которого были для Кейт загадкой.
Они подъехали к офису. Алекси уже начал открывать дверь, но Кейт удержала его.
— Что там произошло, Алекси? — тихо спросила она.
— О чем ты? — нахмурился он, словно не понимая, о чем идет речь.
— Что произошло? — Ее голос непроизвольно стал громче.
— Я передумал. — На его лице появилась жесткая улыбка. — Есть у мужчины такая прерогатива.
Шлепок.
Кейт показалось, что ее рука сама дернулась и ударила Алекси по щеке. И что еще хуже — он никак не отреагировал на это, а она, не шевелясь, смотрела, как на его гладкой коже проступает красный след от ее пальцев.
— Я доверяла тебе! Я готова была принять тот факт, что это не может продолжаться вечно, я согласилась с твоими правилами, с твоей странной логикой. Но в постели, когда мы были только вдвоем, я доверяла тебе! Даже когда ты шептал мне, что всегда будешь хотеть меня, я старалась придерживаться правил, убеждала себя, что в тебе говорит страсть.
Алекси закрыл глаза на несколько секунд, словно не хотел слышать ее слов.
— Я доверила тебе себя, свое тело, рядом с тобой я чувствовала себя в безопасности, я была свободна от стеснения и стыда, я думала, что, хотя бы когда мы занимаемся любовью, мы честны друг с другом.
— А когда ты была с Крегом на пляже, ты тоже чувствовала себя счастливой и свободной от стеснения? — Теперь Алекси смотрел ей прямо в глаза. Он хотел видеть ее реакцию, видеть, как ее глаза испуганно расширятся от понимания, что он все знает, увидеть ее падение с моральных высот в грязь, чтобы она валялась там, вымаливая прощение.
42 
