Последние отзывы

  87  

– Я вас никуда не отпущу… Вы что? Уже ночь, к тому же вы у меня в гостях, и ваш уход я расценю как бегство… Что случилось, Юля? Я вас успел чем-то обидеть? – Он выглядел крайне растерянным.

Она залпом выпила шампанское, устало опустилась в кресло возле огня и, глядя на оранжевые прозрачные языки пламени, пляшущие на поленьях, вдруг представила себе, как признается Бобрищеву в том, что задумала… Какова будет его реакция? И тут она словно услышала его голос: «Ты хочешь сказать, – потрясенный, он естественным образом перешел бы на „ты“, поскольку после ее слов она не заслуживала бы уважительного к себе отношения, – что собиралась провести со мной ночь, чтобы добыть так необходимые для твоего расследования… доказательства? Ты пригласила сюда Корнилова, который только и ждет твоего сигнала, чтобы ворваться ко мне и изъять при понятых… Нет, этого не может быть!..»

То ли от жара, исходящего от горящих поленьев, а может, и от стыда она почувствовала, как щеки ее запылали. Нет, конечно, она не признается ему ни в чем, а Корнилову придется перезвонить и дать отбой. Она поступит так же, как и раскаявшаяся в своем подлом замысле Зоя. Главное, повторила она про себя, сделать все вовремя и так, чтобы Бобрищев ни о чем не догадался.

– Хорошо, я останусь, – решила она, понимая, что глупо было бы упускать возможность поближе познакомиться с одним из подозреваемых, к тому же в такой камерной обстановке. – Останусь, но при условии, что мой приход будет расценен вами не как многообещающее свидание, а как возможность откровенного разговора… До сих пор мы ограничивались лишь общими вопросами: кто кому кем приходился и кого из окружающих вас людей можно подозревать в убийстве ваших подруг… Но хоть я и работаю на вас и делаю все возможное, чтобы найти убийцу, вы, Николай, являетесь для меня одним из подозреваемых… Иными словами, я допускаю, что вы и есть убийца…

Вот она и сказала, что думала.

– Я? Я – подозреваемый? Да вы что? – Он плюхнулся в кресло рядом с ней и застонал. – И вы – туда же! Да зачем мне было убивать их?!

– Успокойтесь и не злитесь на меня. Я лишь делаю свою работу, отталкиваясь от конкретных фактов… И если вы хотите, чтобы я сняла с вас подозрение, вы должны пообещать мне, во-первых, что добровольно сдадите необходимые анализы, чтобы в НИЛСЭ провели сравнительные экспертизы… Вы же не мальчик и должны понимать, что ваши попытки подкупить всех и вся шиты белыми нитками… А во-вторых, мне необходимо задать вам ряд вопросов, которые могут показаться вам слишком уж интимными, но без которых мне трудно будет понять, что же вас связывало с… жертвами…

– Интимными? Валяйте… – он махнул рукой, как человек, разочаровавшийся в своем единственном друге и понимающий неизбежность такого неприятного и унизительного занятия, как выяснение отношений.

– Вы любили Зою Пресецкую?

– Зачем вам это? Вы же знаете… – он был явно смущен.

– Так любили?

– Да, любил.

– А Ирочку Званцеву?

– Это что, допрос?

– Мы же договорились….

– Хорошо, я отвечу. Да, думаю, что любил. Я жалел ее, она была добрая, веселая и ничего от меня не требовала…

– Вы спали со своими женщинами, перед тем как задушить их?

Тут он не выдержал, вскочил и заметался по комнате, громко выкрикивая.

– Это совпадение! Зачем вы говорите мне все это?

– Объясняю. В НИЛСЭ собраны доказательства того, что перед смертью обе женщины имели половое сношение с убийцей. Но ведь всем известно, что это… вы, Бобрищев… Вы были их общим любовником. Вас видели, наконец…

– Это недоказуемо. Это совпадение. Чудовищное… Я никого не убивал…

Он вдруг остановился возле нее, склонился и зашептал ей прямо в ухо, обдавая жарким дыханием:

– Эх ты, Земцова… А я-то думал, хотя бы ты веришь мне…

– Я и верила сначала, – вспылила она, – пока не узнала, что Женя Холодкова, оказывается, была твоей женой, и ты от меня это скрыл! Ты ничего не рассказал мне и о том, как три подружки собрались наказать тебя и собрались в ресторане, чтобы обсудить это щекотливое дело… Что они позвонили твоему знакомому по кличке Соня, чтобы он… сам знаешь, что от него требовалось… Ты столько от меня скрыл, Бобрищев, что после этого тебе уже никто не поверит. И я вполне могу предположить, что ты убил их ради собственной безопасности, чтобы твоим любовницам больше ничего такого не приходило в голову, причем сделал это чужими руками!

– Нет! Я не имею к этому никакого отношения! Поверь мне! Ну что мне сделать, чтобы ты поверила?!

  87