Глава 21

Ксавье медленно поднялся. Его тело уже не разламывалось от той ужасной боли, которая мучила пленника всю первую неделю работы в каменоломне. Каким-то образом мышцы сумели приспособиться к изнурительным нагрузкам, довольствуясь лишь тем скудным рационом, что, по мнению тюремщиков, был более чем достаточен для поддержания сил в рабах. И хотя каждый вечер ему приносили дополнительную порцию — теперь он знал, что об этом позаботилась Александра, — несмотря на уговоры Куисанда, капитан упорно отказывался от нее. По его поручению Таббс передавал суп и мясо самым изможденным морякам.

В этот вечер Ксавье и Пьер лежали у входа в каморку. Оба сразу увидели Кадара в сопровождении какого-то европейца. Блэкуэлл спросил у Пьера:

— Вы не знаете, кто это?

Светловолосый мужчина в парадном сюртуке и треуголке, судя по всему, ужасно страдал от жары даже в этот предвечерний час. Он осторожно шел между отдыхающими рабами.

— Это датский консул, — ответил Куисанд. — Свен Нильсен.

У Блэкуэлла екнуло сердце. Он не поверил своим ушам. Неужели Нильсену все же удалось добиться свидания?! Ведь он уже потерял всякую надежду.

Радостно улыбаясь, капитан пожал протянутую руку.

— Благодарю вас за то, что пришли сюда!

— Я бы пришел намного раньше, если бы мог, — сказал Нильсен, — но мне без конца отказывали в разрешении на свидании. Благодарите миссис Торнтон — это она подкупила стражу, чтобы я смог к вам попасть. Тем не менее мне не следует мешкать.

Опять эта миссис Торнтон подкупила часовых — и Нильсен попал сюда, в тюрьму. Ксавье растерялся. Да, он готов был согласиться с Куисандом, что она шпионка, засланная сюда, в Триполи, — вот только кем?.. Стоило подумать о ней — и у Блэкуэлла все сжималось внутри. Эта женщина чертовски храбрая и дьявольски хитрая, раз не побоялась стать женой Джебаля, чтобы успешнее выполнить свою миссию в стане врага. Ее отвага была просто невероятной.

Да, не было другого объяснения ни тому, что у нее никогда не было никакого мужа в Гибралтаре, ни тому, что никто не знал, какой корабль доставил прекрасную пленницу в Триполи. Кроме того, это объясняло и ее постоянные визиты к Блэкуэллу. Но на кого она работает? Ксавье мог сказать с уверенностью лишь одно: не на Штаты.

К несчастью, все доказательства ее предательства не способны были изгнать из ума и сердца капитана тревожные видения, посещавшие его каждую ночь. Чаще всего снилось, что они рука об руку мчатся по охваченному пожаром Триполи. Ксавье хочет спасти их обоих, добиться долгожданной свободы. Но янычары уже настигают их. И вот-вот схватят беглецов.

А потом приходил другой сон. Ее разгоряченное, зовущее к любви тело. Изумрудные глаза сияют, и он готов раствориться в их бездонной глубине. Он протягивает к ней руки… и тут она исчезает. Выскальзывает из его объятий.

Обливаясь потом, он просыпался от собственного крика: он звал во сне ее. И сразу понимал, что это все тот же кошмар.

Но ведь она не переставала быть опасной шпионкой, несмотря на всю свою красоту. И об этом нельзя забывать ни на минуту.

Ксавье потупился. Неужели Нильсен догадался? Он заставил себя посмотреть консулу в глаза.

— У меня есть своя каморка. Правда, там совершенно нечем дышать, зато мы сможем без помех обсудить свои дела.

Нильсен кивнул. Они уже было двинулись внутрь, как вдруг краем глаза Ксавье заметил, что по двору пробираются двое бедуинов. Кадар стоял у входа в коридор, только что впустив их внутрь, и внимательно следил за всем, что творится.

Ксавье покачал головой.

— Что такое? — удивился Нильсен.

— Не сомневаюсь, что это сама миссис Торнтон, — сердито буркнул Блэкуэлл.

— Вы ошибаетесь! — ахнул консул. — Она не посмеет! Ведь Джебаль убьет ее, если узнает про такое!

Александра спешила к ним. Мурад следовал по пятам. Ее глаза сияли. А кроме того, в них читался вызов.

Всякий раз ее появление действовало на Блэкуэлла, как удар ниже пояса.

  89