Последние отзывы

  56  

– Ладно, пошли! Тебя давно ужином кормить пора, а я тут расселась. А слово это и не обязательно выговаривать. Не запоминай его. Оно плохое, нелитературное.

– А зачем говоришь тогда?

– А больше не буду! Обещаю, что буду правильные слова говорить! Хорошо?

Она осторожно поднялась со скамейки, сделала несколько первых шагов. Нет, ничего вроде. Голова не кружится, не тошнит, и дышится хорошо, полной грудью. И даже глаза открылись навстречу осенней красоте, и душа тут же кинулась в эту красоту, боясь упустить момент хозяйского благосклонного самочувствия. Господи, как хорошо кругом! Прозрачные сумерки пахнут землей и дымом, и холодок пробирается к телу не сильно, а будто заигрывая. Приятный такой холодок, звонкий. На его фоне осенняя желтизна выглядит не увяданием, а здоровой лимонной свежестью, наполненной полезной аскорбиновой кислотой. Ничего себе, как ее занесло в беременных осенних впечатлениях! Кому до чего, как говорится. Кому природы увяданье просится грустью в душу, а кому просто необходимым организму витамином…

* * *

С чего она решила, что так уж сильно любит осень? Чего в ней хорошего, в этой осени? Грусть, уныние и желтизна. И неприятный мокрый холод. Нет, раньше она все эти осенние прелести и впрямь любила, конечно. Было дело.

Любила побаловать себя прогулкой по аллее старого городского бульвара. С работы ехала и выходила на три автобусные остановки раньше, и шла, шла среди огромных лип, ступая по яркой желтизне опавших листьев. Липы вообще по-особенному сбрасывают с себя осенние одеяния – медленно и спокойно, с достоинством аристократок. А тополя ведут себя как плебеи, скидывают пятнистые, некрасиво тронутые первым заморозком листья, как ветхую рубаху с плеч, одним махом. Вот клены – те в своем осеннем раздевании вообще снобы. Такие шедевры порой под ноги сбрасывают, что поднимешь листок и диву даешься его цветовой и резной затейливости. Но клены на старом бульваре редко встретишь. Тут липы хозяйничают, тут их территория. Чисто дамская. Потому и вызывает их неторопливая осенняя красота что-то вроде чувства легкой беззаботности, происходящей от удовлетворения состоявшейся женской жизнью и отсутствием в ней глобальных забот. Может, потому и нравилось ей раньше гулять по бульвару. А теперь не получается. Нет больше в душе беззаботности и удовлетворения. Кончились. Ушли куда-то. Хотя отчего, казалось бы? Все же вернулось на круги своя. Женская жизнь есть, забот глобальных вроде нет, кроме бытовых, обыденных…

В который уже раз ругнув себя за напавшую ностальгию по осенним прогулкам, Марина перехватила тяжелый пластиковый пакет в другую руку и прибавила шагу. Ну его к чертям собачьим, этот сентиментальный поход по бульвару. Дернуло же ее из автобуса раньше времени выскочить! Да еще и в замшевых ботинках, старательно теперь вбирающих в себя пыль желтых липовых листьев. Да еще и пакет этот ладонь рвет. Вечно она меры в покупках не знает. Зашла в магазин, увидела свежих цыплят на прилавке – тушки маленькие, беленькие, такие за пять минут в духовке испекутся. Машка такие любит. И Олег тоже. Он сегодня из командировки приезжает, надо ж покормить как следует. И чтоб впрок еще в морозилке лежали, как у запасливой хозяюшки. Вот и думала бы только об этом, вот и кормила бы, запасала бы впрок на здоровье. Какого черта из автобуса выскочила? Пройтись по листьям ей захотелось… Раз ты есть курица Галина Бланка, вот и вези покупных курей домой и возись там с ними сколько влезет.

Неожиданно прыгнула под ногой расхлябанная плита тротуара, вывернулась на секунду острым концом из-под слоя листьев и легла обратно, как только она испуганно шарахнулась в сторону. Сволочи, не могут бульвар в порядок привести! По нему же люди ходят! Пусть такие, как она, романтические идиотки, но ходят же. Дуры, которые непонятно зачем научились впадать в транс от вполне естественного ежегодного умирания природы. А еще эти дуры-хлопотуньи поверили в святость кастрюлек в холодильнике и в ежевечернюю музыку включенного на всю мощь пылесоса. И в высокое предназначение мужниных чистых рубашек по утрам. И слово «дом» они произносят с таким придыханием, будто это не совокупность блочных стен, горячей воды в ванной, шкафа с одеждой да газовой плиты, а по меньшей мере храм греческой богини Афродиты со всеми его святыми прибамбасами.

«О, понеслось, понеслось вперед дурное настроение, только волю дай!» – тут же опомнилась в мыслях Марина, чувствуя, как неприятно разрастается боль в подвернутой ноге. Совсем она и не собиралась это дурное настроение поощрять, наоборот, развеять его романтической прогулкой хотела. Что ж, не получилось. Надо что-то другое придумывать. Только вот – что?

  56