Последние отзывы

  109  

— Ах ты, ёшь… — как всегда изящно, выразился Аполлон Григорьевич.

Родион не стал делать того, что ему советовали, а открыл обложку. Под ней хранились две маленькие фотографии, снятые в ателье Смирнова. Дородный господин, завсегдатай салона Монфлери, смотрел вдаль, как положено. И пухленькая симпатичная барышня в мелких завитушках улыбалась чему-то известному ей одной.

— Господин Дудников неосторожен, — сказал Ванзаров. — Забыл, что с негатива можно сделать несколько отпечатков. Любящему сердцу трудно без портрета любимого. Вот и выпросила копию.

Оба снимка перекочевали из альбома в карман сыскной полиции. Под ним пряталась толстая тетрадка в муаровом переплете. Родион полистал страницы.

— Госпожу Прокофьеву беспокоил страх преследования, — сказал он.

— Теперь уже все равно. Не описала своего филера?

Ничего похожего в сумбурных записях не нашлось. Ванзаров сунул дневник на место и подошел к вазе, в которой распускался пук роз, окутанных бумагой с золотыми вензелями.

— Опять от Ремпена? — спросил Лебедев. — Роскошный подарок.

— От кого же еще ждать. Считайте мою вчерашнюю просьбу отмененной. Не тратьте время.

— Ага, стыдно старика Лебедева гонять, как мальчишку.

— Нет. После этого убийства не имеет смысла.

— Вот как? А прачку допрашивать будете?

— Незачем. Надо торопиться. Может быть, счет пошел на минуты.

— Ну, уж вы тоже не горячитесь… А куда собрались?

— Постараюсь понять убийцу, — сказал Родион, натягивая перчатки. — Через час встречаемся у Монфлери. Ждите на улице в сторонке, чтобы вас не заметили из салона.

Он тут же вышел, оставив Лебедева в полном недоумении.

В комнату заглянул растерянный Бублик. Только что мимо него пролетел Ванзаров, ничего не объясняя. И как теперь поступать? Искать убийцу или подождать, пока другие справятся? Ничего не известно. Вот эта неизвестность больше всего донимала Роберта Онуфриевича. Увидев мрачного криминалиста, не думавшего помогать следствию, а застегивавшего пальто, пристав совершенно пал духом.

И за что на его участок такое наказание?

* * *

Кредитная контора зря время не тратила. Клерки зарабатывали себе и акционерам на спокойную старость. Выдавались кредиты, подписывались чеки, открывались чековые книжки, велись переговоры с будущими клиентами и доставлялись в хранилища стопки ассигнаций. Среди деловой суеты Ванзаров кое-как нашел клерка, который согласился проводить к председателю правления. Родион признался, что ему не было назначено, отказался сообщать, по какому вопросу, но просил передать: вопрос срочнейший и наиважнейший. По иному не стал бы беспокоить. Заинтригованный клерк убежал и вскоре вернулся, приглашая на второй этаж.

Прикрыв пасьянс бухгалтерской ведомостью, Николай Иванович старался показать, как занят и буквально вырывает бесценную минуту. На гладком лице начавшего лысеть мужчины читалось усталое раздражение. В самом деле: еще обеда не было, а просители уже надоедают. Он взглянул на Ванзарова и не узнал его. И потому позволил себе ледяную вежливость. Ему напомнили о встрече у Монфлери. Николай Иванович не придал этому большого значения и не потрудился вспомнить, где служит юноша с пошлыми, на его вкус, усами. Все так же подчеркнуто холодно он спросил, чего угодно.

— Мне угодно поговорить о госпоже Прокофьевой, — сказал Родион.

Этой минуты Николай Иванович давно опасался. Заявятся на службу и будут шантажировать. Припрут к стене, и деваться некуда.

— Вы кто? — спросил он испуганно.

— Сыскная полиция, чиновник для особых поручений.

Ах да, ну конечно! Дудников вспомнил восторженное лепетание Монфлери и басни этого глупого Лебедева. От сердца отлегло, денег с него точно не потребует. Но другая тревога возникла сама собой.

— Что с Юлией? — спросил он и не узнал своего голоса. Всегда такой уверенный и вальяжный баритон дал предательскую осечку.

— Почему решили, что с ней что-то случилось?

— Но ведь вы из полиции… И к тому же… Я могу быть с вами совершенно откровенен, по-дружески?

— Протоколов не ведем. — Родион показал руки, чистые от бумажек. И когда они успели стать друзьями?

Николай Иванович тут же предложил садиться, сбегал поплотнее закрыть дверь и узнал, не желает ли гость коньяку или сигар. Гость ничего не желал.

— Тут такое дело… Ну понимаете, между нами… — Дудников жестикулировал холеными ручками, будто тесто перемешивал. — В последнее время Юличка стала совершенно несносна. Твердит про какие-то страхи, сны зловещие и тому подобное.

  109