Особенно,... 
128 
Ванзаров отдал салют шоколадной чашкой:
— За то, чтобы драконы наши спали, а мы пробудились.
— Вы мне зубы не заговаривайте, да…
— Расскажу обязательно. Когда-нибудь.
Родион подозвал официанта и заказал еще по горячему шоколаду. Отличное средство от снов и печалей. Порой убаюкивает и дракона. Если он не слишком распушил хвост. С драконом никогда не знаешь, то ли он тебя водит за нос, то ли ты его. Никак не понять, где кончаешься ты и начинается хвост твоего дракона. Или наоборот.
Об этом Ванзаров не мог сказать наверняка. Логика тут бессильна. Только и остается шоколад.
* * *
Роль не зубрилась. Антонина мучила сложенную тетрадку, но слова не хотели лезть в мозги. Тогда решила насильно их запихнуть.
Она раскрыла где пришлось и прочла:
- СЕХИСМУНДО
- И спит обласканный успехом.
- И обделенный — видит сон.
- И грезит тот, кто оскорбляет.
- И грезит тот, кто оскорблен.
- И каждый видит сон о жизни
- И о своем текущем дне,
- Хотя никто не понимает,
- Что существует он во сне.
- И снится мне, что здесь цепями
- В темнице я обременен,
- Как снилось, будто в лучшем месте
- Я, вольный, видел лучший сон.
- Что жизнь? Безумие, ошибка.
- Что жизнь? Обманность пелены.
- И лучший миг есть заблужденье,
- Раз жизнь есть только сновиденье,
- А сновиденья только сны.[13]
Ну и как это запомнить? В чем тут смысл? Где хоть какая-то зацепка? Нет, надо заканчивать с этой дурацкой классикой. То ли дело романсы, понятно и душевно.
Антонина швырнула тетрадку под стол и решила этим вечером отказаться от роли загадочного принца Сехисмундо, которому приснилась его жизнь. Куда лучше ей удается роль обольстительной женщины. Даже играть не надо.
Симпатичный зритель с каретой совсем заждался под окнами.
128 
