54 
Вирджиния огляделась вокруг. Комната была обставлена куда более роскошно, чем ее собственная спальня в Суит-Брайар или две комнаты для гостей там же. На стоящей в центре кровати с балдахином лежали золотистые бархатные покрывала, полог со шнурами с кисточками был того же цвета, а большую часть поцарапанного, но лакированного пола прикрывал коричнево-золотистый обюссонский ковер.[25] Над камином висела резная полка черного дерева, рядом стояли кресло и оттоманка, а стены украшали несколько старинных портретов и пейзажей. Вирджиния подошла к окну и едва не вскрикнула от восторга. Вид был потрясающим. Ее взгляд скользнул через поля кукурузы, бесконечные зеленые пастбища и холмы к берегу реки. Руины находились слева.
Вирджиния ухватилась за подоконник. Ирландия каким-то образом напоминала ей родину. Ее интересовало, как бы она себя чувствовала, попав в Аскитон при других обстоятельствах. Возможно, ей не захотелось бы уезжать.
Фиона перестала хлопотать с кроватью. Вирджиния отвернулась от окна и увидела, что женщина смотрит на нее с открытой враждебностью. На вид ей было лет двадцать пять.
— Я бы хотела сандвичей и чаю, — сказала Вирджиния, как если бы она была Сарой Луис в школе Мармотт для молодых леди.
— Сейчас принесу, — ответила Фиона, но не двинулась с места.
— И еще я бы хотела несколько роз из сада, — добавила Вирджиния с властными нотками в голосе, словно она королева, а не молодая леди. — О! Это платье. Помогите мне снять его. Оно нуждается в глажке. Я бы не возражала получить его назад к ужину.
Фиона казалась готовой выцарапать ей глаза.
— Вы собираетесь стать его женой? — спросила она с нарастающим гневом.
Вирджиния вздрогнула, потом равнодушно пожала плечами. Его женой! Когда-нибудь Девлин О'Нил остепенится, заведет жену и детей. Почему эта мысль так завораживает ее? Когда настанет этот день, она будет у себя дома в Суит-Врайар, вероятно даже старой и седой.
— Возможно, — беспечным тоном ответила Вирджиния.
Фиона вздрогнула и нахмурилась.
— А вы? — продолжала Вирджиния. — Вы были его любовницей? Сначала я так подумала, но он не сразу узнал вас, так что теперь я в этом не уверена.
Фиона шагнула вперед. Вирджиния не двинулась с места.
— Он не был дома шесть лет, — прошипела служанка. — Тогда мне было только пятнадцать, но я любила его и отдала ему свою девственность. Теперь я женщина и знаю пару трюков, с помощью которых доставлю ему удовольствие! Я не могу дождаться ночи, миледи. Мне не терпится удовлетворить его всеми способами, которые придут мне в голову. Утром он даже не будет помнить вашего имени.
Вирджиния опасалась, что Фиона права. Но ее больше занимал вопрос, как Девлин мог отсутствовать дома шесть долгих лет.
Девлину было восемнадцать, думала она, когда он стал первым любовником Фионы. Их связь могла быть окрашена ностальгией.
— Сколько вам лет? — с презрением спросила Фиона.
— Двадцать, — солгала Вирджиния.
Фиона закатила глаза.
— А я думала, шестнадцать. Позвольте сказать вам кое-что, миледи. Он даже не посмотрит на вас так, как смотрит на меня. Вы слишком костлявы! Мужчина любит мясо на костях.
Она прижала руки к тяжелым грудям, вздыхая и явно думая о том, как Девлин будет ласкать их.
Вирджиния повернулась спиной к горничной. Ее уверенности как не бывало. Если у Девлина будет выбор, он, несомненно, выберет эту полногрудую красотку.
Она была расстроена и даже обижена такой перспективой.
Фиона засмеялась.
— Так что смотрите в другую сторону, — прошипела она. — Здесь в Аскитоне нам не нужны англичане с их королевскими манерами. Убирайтесь туда, откуда пришли!
Фиона с триумфом вышла из комнаты.
Вирджиния, выбежав, крикнула ей вслед:
— Я американка, а не англичанка, глупая женщина!
Но если Фиона слышала, то не подала виду. Она быстро спускалась в холл.
Вирджиния вернулась в свою комнату и закрыла дверь. Фиона не помогла ей раздеться, не забрала ее грязное платье и не собиралась приносить закуски, цветы или что-либо еще.
Придвинув к окну маленький стул, Вирджиния опустилась на него, глядя на сельскую местность и думая о Девлине.
Девлин налил две порции виски. Шон смотрел на него темными сердитыми глазами. Девлин протянул ему стакан, его взгляд скользнул по библиотеке, французскому окну и террасе за ним. Боже, как же хорошо оказаться дома!
54 
