Особенно,... 
102 
Отбросив телеиммерсионную маску, он ещё долго бродил от беседки к беседке, везде находя что-то новое, к чему так и тянулись руки. Жутковатые плазменные бичи-«скорпионы», готовые прошить воздух тончайшими петлями из заряженных лазером частиц пыли — не дай Баг траектория хоть одной такой петельки пересечёт твою шею. Сверкающие хромом кибитки с мощнейшими биотеслами, готовые в любой миг сорваться в небо и уйти от самых липучих ботов полиции… Этот весёлый и уютный беспорядок последнего приюта людей, проводящих всю жизнь в скитаниях, настолько поразил Басса, что он нарушил собственный запрет на кражи обычных предметов и выковырял одно из синих витражных стеклышек — на память. Мария какое-то время носила стёклышко вместо кулона, но потом, как обычно, потеряла.
К сожалению, на том балканском кладбище не было стоящих искинов. Так, дешёвые голографические автоответчики. Да и то не в каждой беседке — чаще просто музыка, когда переступаешь порог. И никаких охранных сканеров. Зато пришлось сделать анестезию трём крепким сторожам, которые имели привычку неожиданно выскакивать из кустов. Знающие люди потом объяснили: не любят цыгане электронных обманок. Может, потому, что сами специализируются на подделках.
А Бассу требовались не просто настоящие, но и стоящие электронные мозги. И с этой точки зрения лежащий перед ним «Эдем» был просто раем.
Да уж, это вам не «Пантеон». Басс усмехнулся, вспоминая, как облажался на этом скотомогильнике для бедных греков. Вскрыв один из склепов, он долго не мог понять, где же прячется аппаратура — ведь склеп-то разговаривает с посетителями! Потом оказалось, что на несколько тысяч покойников «Пантеона» имеется всего десяток искинов, спрятанных в статуях. Каждую новую могилу подключают к «Афине», «Гере» или ещё какому-то коллективному психозеркалу. Выбор подключения определяется завещанием, где покойный указывает, кого выбрал в покровители.
В «Эдеме», напротив, царил индивидуальный подход. Эффект присутствия, визитная карточка Садов Саймона, как заметил перед расставанием Марек. Наблюдая сверху, Басс ощутил это в полной мере. Опытный глаз взломщика легко распознавал цели. Но даже то, как они размещались по саду…
Раскрытый мольберт под елью, у ручья с небольшим водопадом. Красный ридикюль на столике в беседке, из него торчит белая перчатка. На спинке стула рядом — стильный пиджак. Ещё одна беседка, в ней — нотная папка на крышке пианино. Снова пиджаки на спинках кресел. Ан нет, бери классом выше: смокинги. Дальше плюшевый медведь в коляске… ну, это несерьёзная добыча. А вот старинная книга на каменной скамье у входа в грот — другое дело. Не исключено, что «бет» или по крайней мере «далет-спец».
Однако профессионалы не злоупотребляют «невооружённым глазом». Два крылатых бота, подключённые напрямую к зрительному нерву Басса, сканировали «Сад Саймона» в трех дополнительных диапазонах. Инфракрасный радар — для органики, миллиметроволновый — для неоргов, ультразвук — для всего остального, что скрывает туман… Эта добавочная информация отображалась яркими, но неестественными цветами; казалось, будто сад обвешан фосфоресцирующими украшениями. И из-за этого ещё труднее было избавиться от ощущения, что там, внизу — не кладбище, а самый заурядный парк, куда на выходных люди приходят отдохнуть, отметить что-нибудь с друзьями или послушать «живую» музыку. Просто сейчас антракт, и все куда-то отошли, но ненадолго — их вещи ждут хозяев на столиках и спинках кресел. Ещё минута, и из-за деревьев появится толпа весёлых франтов, и все опять рассядутся в своих беседках.
Только никто не появляется там уже больше часа. Лишь мутные щупальца тумана между беседок становятся гуще. А слабенькие фонарики вдоль дорожек лишь усиливают зловещий эффект.
Басс включил карту и снова нашёл склеп Саймона. Час назад, оглядывая «Эдем» в первый раз, он невольно начал искать глазами нечто пафосное, на возвышении. Но ни часовней, ни одинокой горной хижиной здесь не пахло. Зато после часовой медитации на сикоморе ему уже не казалось странным то, о чем говорила карта.
Самое низкое место сада. По карте там находилось озерцо, но Бассу оно виделось как огромный шевелящийся круг жёлтой мглы. Над туманом, точно на облаке, парит открытая беседка из слоновой кости и лакированного дерева. Плоская белая крыша опирается на пять резных столбиков пятью углами, закрученными на концах и задранными вверх, точно углы скатерти, которая взметнулась от ветра. Проёмы между белыми столбиками забраны резной деревянной решёткой — кроме одного проёма, который, очевидно, является входом.
102 
