76 
– Не к Иве, надеюсь?
– Нет, ма, – Васька заискивающе захихикал. – Я все объясню.
– Ну, объясни, – я расстегнула босоножки, и не в силах встать, села на пол.
– Ма, ты че? Пьяная?
– Объясни, объясни! Мне очень интересно знать, почему в моем доме снова воняет паленым, а в дом приезжают не пожарные, а ветеринары. Объясни.
– Пришел Ванька.
– Ну, это само собой.
– Понимаешь, ма, ему на Новый год подарили хомяка.
– Понимаю.
– Хомяк убежал. Маленький такой хомяк, особая порода – не больше мышонка.
– Угу, – я с трудом разодрала слипающиеся веки. В сущности, мне было глубоко наплевать, почему дома воняет гарью, и зачем приезжали ветеринары. Все в жизни ...фигня. Кроме пчел.
– Хомяк убежал, и Ванькин кот начал на него охоту.
– Угу.
– Тогда Ванька принес кота ко мне, пока они не поймают хомяка и не посадят его в клетку.
– Угу.
– Кот оказался невоспитанный, ма!
– Угу.
– Сначала он вел себя хорошо, а потом ... пописал в телевизор. Телевизор был включен.
– А если вдуматься, то и пчелы ... фигня!
– Ты чего, ма?!
– Что с котом?
– Я позвонил Ваньке, он прибежал, мы вызвали ветеринаров на дом. А почему ты не спрашиваешь, что с телевизором?
– Что с телевизором?
– Телевизор сгорел, ма. Кот умер.
Я засмеялась.
– Ты чего, ма? – Васька искренне за меня испугался.
– Я одного не могу понять, как вы в новогоднюю ночь умудрились найти и вызвать трезвых ветеринаров?
– А кто сказал, что они были трезвые, ма?! Поэтому кот и умер. Вот собака бы никогда не пописала в телевизор!
Вечером меня разбудил колокольчик. Я обнаружила, что лежу на своей кровати, в дорогом брючном костюме, с невиданной красоты перстнями на пальцах и с умопомрачительным браслетом на запястье. Колокольчик продолжал трезвонить, я посмотрела на часы – восемь часов. Флюра ушла, Ива хочет есть. Минуту я боролась с провалом в памяти, вспоминая, откуда у меня такие дорогие вещи. Вспомнив, я подскочила в кровати.
Балашов не позвонил.
Я усердно повторяла ему на прощанье все свои телефоны – домашний, рабочий, снова домашний, и еще один рабочий. Когда я повторила их в шестой или седьмой раз, он самодовольно фыркнул и сказал, что у него отличная память.
– Особенно на отчества, – съязвила я.
Он не понял юмора и серьезно кивнул. По-моему, он уже думал о чем-то другом. О новом производстве.
И вот уже восемь вечера, а он не позвонил. Или я проспала? Я выскочила в коридор.
– Мне никто не звонил?!! – заорала я.
В ответ я услышала только звон колокольчика, ставшего уже истерическим. Наверное, Васька спит, Флюра ушла, а Ива очень хочет есть.
Я открыла дверь ее комнаты.
– Мне никто не звонил?
– Да кто же будет тебе звонить в двадцать утра первого января? – раздраженно спросила Ива, рассматривая пальцы своей левой ноги. Ногти на них были накрашены бордовым лаком.
– Ты хочешь есть? – спросила я.
– Я? С чего ты взяла? Я худею.
– Слава богу.
– Что – слава богу?!
– Что мне никто не звонил.
Ива с подозрением посмотрела на меня. Заметив мой костюм, она округлила глаза.
– Лорка, он тебе большой! Отдай мне.
– Какая тебе разница, в чем лежать под одеялом?
Ива насупилась.
– Я позвонила тебе, Лорка, чтобы сообщить, что у меня начал шевелиться большой палец правой ноги, – официальным тоном заявила она.
– Здорово. Почему ты тогда накрасила левую? Как у Ильфа и Петрова – «больной вымыл ногу, придя к врачу, он обнаружил, что вымыл не ту ногу»?
– Лорка! – заорала Ива. – Ты теперь всегда будешь таким хамлом? Я вызвала педикюршу на дом! Вот! – она высунула из-под одеяла вторую ногу. Ногти на ней тоже были бордовые. – Завела себе этого борова крутого, значит, все можно?!! Подожди, я скоро начну ходить! И, между прочим, я переписываюсь с канадским фермером, а он тоже не бедный!
У меня отвисла челюсть и я спросила совсем не то, о чем хотела спросить:
– И где ты его взяла, лежа в постели?
– В Службе знакомств, разумеется!
– А где ты берешь деньги? На педикюршу, на Службу знакомств?
Ива фыркнула.
– Теперь все работают в кредит! Мы же теперь не стеснены в средствах?! – Она кивнула на мои руки, имея в виду Кирины бриллианты. – Только ветеринары берут наличными и сразу. Всю свою пенсию я выложила за вызов ветеринаров, – продолжила она.
76 
