46 
— Обещаю, ваше святейшество, — ответила я.
Я была в том возрасте, когда думала, что взрослые не способны понять исключительную силу любви, возникшей между мной и Ипполито. И я соврала Папе.
Вечером в сопровождении камеристки донны Марселлы я направилась в свои апартаменты. Тут появился Сандро.
— Добрый вечер, Катерина, — поздоровался он сдержанно, без улыбки.
Я мельком посмотрела на него и отвернулась.
— Донна Марселла, — обратился к камеристке Сандро, — мне нужно поговорить с сестрой наедине.
Марселла — осторожная женщина, старше меня на двадцать лет — помедлила, глядя на Сандро. Он не был таким атлетом, как его кузен. У него была смуглая кожа, тугие черные кудри, широкий нос и толстые губы, унаследованные от матери-мавританки. Уверенное выражение больших темных глаз заставило Марселлу согласиться. Она была моей постоянной компаньонкой и знала, что между мной и Сандро ничего непотребного случиться не может.
— Буду ждать вас в ваших апартаментах, герцогиня, — сообщила Марселла.
Когда она удалилась, Сандро сказал:
— Мне кажется, я тебя раздражаю, но в конце концов ты убедишься, что я действовал в твоих интересах. Ипполито использует тебя, его не заботят твои чувства.
— Не стану слушать твою ложь! — возмутилась я. — Ты ненавидишь Ипполито, потому что ревнуешь.
— Я не испытываю к нему ненависти. — Сандро вздохнул. — Это Лито меня ненавидит. И ревность — это по его части, не по моей. Я от природы человек холодный. И выгляжу не так, как вы, и всегда это помню. Тем не менее у нас с тобой больше сходства. Сейчас ты влюблена, но у тебя есть ум и способность править.
— Зачем ты рассказал о нас Папе? — заносчиво произнесла я.
— Что бы ты ни думала, что бы ни пел Ипполито, я за тебя переживаю. Если я прав, ты вот-вот окажешься в опасном положении. Не допусти этого.
— Как ты смеешь?!
Повернувшись, я начала подниматься по лестнице. Сандро следовал за мной на расстоянии двух ступенек.
— Лито слишком любит вино и женщин, — убеждал он. — Ты что, настолько увлеклась им — как и все остальные, — что даже не заметила этого?
Я ускорила шаг, а он сделал последнее отчаянное усилие до меня достучаться.
— Когда он снова к тебе придет, спроси его о Люсии да Пистойя. Спроси о Кармелле Строцци и Шарлотте Монблан.
— Ты обманываешь!
— Тобой играют, Катерина.
— Ты мне не брат, — бросила я, не оборачиваясь, через плечо, резко и язвительно, желая ранить его так же сильно, как он меня.
— Конечно же, ты права, — отозвался он тихо. — Наверное, сейчас все это знают.
Я ничего не поняла, но была слишком расстроена и не потребовала объяснений. Я приподняла юбки и побежала в свою комнату. Алессандро остался на месте, но я ощущала его присутствие. Он меня не одобрял.
Наступил новый 1532 год. Весна выдалась ранняя. Донна Марселла от меня почти не отходила. Мы с Ипполито вынуждены были лишь обмениваться взглядами за ужином. Иногда он уговаривал горничных приносить мне страстные послания, я ему отвечала в том же духе. Наконец он сообщил, что подал петицию Клименту с просьбой разрешить нам помолвку. Его святейшество, кажется, согласится. Помолвка была такой же обязывающей, как и женитьба. После ее заключения никто, даже сам Климент, не мог разлучать нас друг с другом. Я быстро отправила Ипполито письмо, выражая свою готовность. А через день получила записку:
Почему мы должны дожидаться Климента? Я найду способ, мы останемся вдвоем и проведем ночь в объятиях друг друга, как только подвернется удобный случай.
Меня охватило болезненное волнение. Я смотрела на листок. Если нас застукают, донна Лукреция будет шокирована, а Папа Климент придет в ярость.
Я старалась забыть слова Сандро, но в тот момент они зазвучали в голове: «Спроси его о Люсии. И о Кармелле. И о Шарлотте…»
Следующие несколько недель мы лихорадочно переписывались. В начале апреля донна Марселла заболела и уехала за город, оставив меня на попечение Селены — одной из горничных. Днем Селена втерла в мои волосы лимонный сок. В уголке двора я расстелила на траве покрывало и уселась на него. Я вбирала солнечные лучи, надеясь, что волосы обретут золотистый оттенок. Через час, уже собираясь подняться, я услышала голос Ипполито.
Они с Сандро шли мимо. Оба разморились и устали после охоты. Они были заняты беседой и не заметили меня.
46 
