222 
Линли положил остальные фотографии на стол.
— Я, кажется, чего-то не улавливаю. Мы установили связь между нашими двумя жертвами: проституция и реклама проституции. Мы достигли понимания относительно другого возможного мотива убийства: обычная расправа сутенера над предавшими его девушками, одну из которых, кстати, он жестоко избил вчера вечером. Никто не может подтвердить алиби этого прохвоста на вечер вторника, кроме его жены, чье слово не стоит даже воздуха, который она сотрясает, делая свои заявления. Нам осталось только найти исчезнувшее орудие убийства, и оно вполне может оказаться где-то в доме Мартина Рива. Итак, все это было точно установлено, Хейверс, и установлено — хотелось бы подчеркнуть — благодаря той полицейской работе, от которой вы, видимо, уклонялись в эти дни, и я был бы благодарен, если бы вы перечислили факты, позволившие вам сделать вывод, что Мэтью Кинг-Райдер и есть наш убийца.
Она не ответила, но Линли заметил, что ее шея покрылась красными пятнами, и сказал:
— Барбара, надеюсь, что ваши заключения стали результатом активной деятельности, а не интуиции.
Хейверс покраснела еще больше.
— Вы же всегда говорите, инспектор, что совпадений не существует, когда дело касается убийства.
— Да, говорю. Но о каком совпадении речь?
— О той картине. Об уродской мазне Силлы Томпсон. Зачем ему понадобилась картина соседки Терри Коула по квартире? Вы же не станете утверждать, что он купил ее для украшения стен, ведь я обнаружила ее в выброшенном мусоре, а это должно что-то значить. И я думаю, это означает…
— Вы думаете, это означает, что он убийца. Но вы не знаете, был ли у него мотив для совершения убийства.
— Я только начала выяснять. Я пошла к Кинг-Райдеру только потому, что Нейл Ситуэлл направил к нему Терри Коула. И когда неожиданно обнаружила у его двери одну из картин Силлы Томпсон, то просто обалдела. Да и кто бы не обалдел на моем месте? Всего пару минут назад Кинг-Райдер вовсю заливал мне, что Терри Коул пришел к нему поговорить насчет гранта. Я вышла из его квартиры, пытаясь переварить новые сведения, и тут вдруг выброшенная картина подсказывает мне, что Кинг-Райдер связан с этим убийством, о чем он предпочел молчать.
— Связан с убийством? — Линли подчеркнул эти слова скептической интонацией. — Хейверс, если вы что-то и обнаружили на данный момент, так это то, что Кинг-Райдер, возможно, связан с кем-то, кто связан с тем, кого убили за компанию с женщиной, с которой он вовсе не был связан.
— Но…
— Нет. Никаких «но», Хейверс. И никаких «однако» и «если», если уж на то пошло. В этом расследовании вы спорите со мной на каждом шагу, и это пора прекратить. Я поручил вам задание, которое вы большей частью игнорировали, поскольку оно вам не понравилось. Вы пошли своим собственным путем в ущерб общему делу…
— Вы несправедливы! — возразила она. — Я сделала отчет. И положила его к вам на стол.
— Да. А я прочел его. — Линли вытащил ее писанину. Он выразительно помахивал ею, подчеркивая свои дальнейшие слова. — Барбара, вы что, думаете, я идиот? Вы полагаете, что я не способен понять то, что написано между строк в этом якобы профессионально сделанном отчете?
Она опустила глаза. В руках у нее все еще оставалось несколько фотографий разгромленной квартиры Вай Невин, и она впилась в них взглядом. Кончики ее пальцев побелели от напряжения, с которым она стиснула фотографии, а лицо стало еще краснее.
Слава богу, подумал Линли. Ему наконец удалось завладеть ее вниманием. Он вернулся к излюбленной теме.
— Данное вам задание положено выполнять. Без вопросов и возражений. А по завершении положено сдать объективный отчет, изложенный сдержанным профессиональным языком. А после этого положено дожидаться следующего задания, сохраняя способность открыто и непредвзято усваивать новую информацию. Но вам решительно не положено делать замаскированные комментарии по поводу разумности хода расследования, если вы почему-то с ним не согласны. Это, — он хлопнул ладонью по ее отчету, — прекрасная иллюстрация того, почему вы оказались в таком положении, в каком пребываете сейчас. Получая приказ, который вам не нравится или с которым вы не согласны, вы предпочитаете вести дело по собственному усмотрению. Вы несетесь своим собственным путем, не обращая внимания ни на порядок подчиненности, ни на общественную безопасность. Вы поступили так в Эссексе три месяца назад, и сейчас вы поступаете так же. Любой другой детектив-констебль на вашем месте стал бы строго придерживаться всех правил, надеясь вновь вернуть себе если не потерянное звание, то хотя бы доброе имя и репутацию, но вы упрямо наступаете на те же грабли, предпочитая делать только то, что устраивает вас в данный момент. Разве я не прав?
222 
