173 
— Вот то, что вы просили, — сказал он, протягивая ей фотографию. — Кстати, женщина рядом со мной — это сотрудница.
Барбара кивнула:
— Спасибо, — и взяла снимок.
Пичли явно постарался выбрать фото, представляющее его в наиболее выгодном свете: тут он был в черном фраке, а на руке v него висела ослепительная брюнетка в облегающем платье цвета морской волны, из лифа которой так и норовили выпрыгнуть воздушные шары грудей. То, что это имплантаты, было очевидно: они вздымались над грудной клеткой двумя куполами, спроектированными сэром Кристофером Реном.[24]
— Симпатичная леди, — заметила Барбара. — Американка, как я понимаю.
Пичли не сумел скрыть удивления:
— Да, из Лос-Анджелеса. Как вы догадались?
— Элементарная дедукция, — ответила Барбара, убирая фотографию в карман, и с приятной улыбкой продолжила: — Неплохой домишко у вас. Вы один тут живете?
Он невольно взглянул на куртку. Однако ответил утвердительно:
— Один.
— Столько места. Вы счастливчик. У меня квартира в Чок-Фарме, но ее и квартирой-то назвать трудно, так, ежовая нора. — Она показала на вторую дверь: — А там что?
Пичли облизал губы.
— Столовая. Констебль, если вам больше…
— Вы не против, если я загляну одним глазком? Всегда любопытно посмотреть, как живет другая половина.
— Против. То есть послушайте, вы же получили то, зачем пришли, и я не понимаю…
— Мне кажется, вы что-то скрываете, мистер Пичли.
Он вспыхнул до корней волос.
— Ничего я не скрываю.
— Нет? Так это замечательно. Тогда я взгляну, что там, за этой дверью.
Не дожидаясь дальнейших возражений Пичли, Барбара распахнула дверь.
— Я не давал вам разрешения, — бубнил у нее за спиной Пичли, когда она входила в столовую.
Там было пусто. Французское окно в дальнем конце комнаты скрывали элегантные шторы. Как и в гостиной, каждый предмет лежал на своем месте. И так же, как в гостиной, одна вещь выбивалась из общей картины — чековая книжка на столе орехового дерева. Она была раскрыта, рядом лежала шариковая ручка.
— Оплачиваете счета? — лениво поинтересовалась Барбара.
Однако, приблизившись к столу, она уловила тяжелый запах немытого мужского тела, висящий в воздухе.
— Я прошу вас покинуть мой дом, констебль.
Пичли двинулся к столу, но у Барбары, первой вошедшей в столовую, было преимущество. Она взяла чековую книжку. Пичли горячо запротестовал:
— Эй! Подождите! Как вы смеете? У вас нет никакого права врываться в мой дом!
— Хм. Конечно, — рассеянно кивнула Барбара.
Она читала заполненный не до конца чек. Очевидно, занятие Пичли было прервано ее звонком в дверь. Он успел проставить сумму — три тысячи фунтов. Получателем должен был быть некий Роберт, фамилию Пичли написать не успел.
— Ну хватит! — воскликнул Пичли. — Я шел вам навстречу, сколько было возможно. Уходите, или я вызываю адвоката.
— А кто этот Роберт? — спросила Барбара. — Это его куртку я видела в гостиной и это его одеколоном здесь так пахнет?
В ответ Пичли зашагал к двери. Через плечо он бросил:
— Больше я на ваши вопросы не отвечаю.
Но у Барбары вопросы еще не закончились. Она поспешила вслед за Пичли на кухню.
— Сюда нельзя, — попытался остановить ее он.
— Почему?
Ответом Барбаре, вошедшей за хозяином в кухню, был поток холодного воздуха, рвущийся в дом через открытое нараспашку окно. Из сада донесся металлический стук. Барбара подскочила к окну, чтобы узнать, в чем дело, а Пичли схватился за телефон. Пока он нажимал кнопки, Барбара определила происхождение звука: рядом с окном у стены дома стояли грабли, и кто-то уронил их на выложенную плитами дорожку. А те, кто это сделал, бежали вниз по узкому склону, разделявшему сад Пичли и общественный парк.
— Стоять, вы оба! — крикнула Барбара двум здоровым мужикам в засаленных джинсах и грязных ботинках.
Один из них был одет в кожаную куртку, а второй, несмотря на холод, только в свитер. Беглецы обернулись на крик Барбары. Тот, что в свитере, ухмыльнулся и изобразил пальцами неприличный жест. Его товарищ в куртке проорал:
— Джей, не дрейфь!
И оба так расхохотались, что поскользнулись и шлепнулись в грязь. Вскарабкавшись на ноги, они бегом скрылись в парке.
— Проклятье! — выругалась Барбара и отвернулась от окна. Пичли дозвонился до пресловутого адвоката и обиженно частил в трубку:
173 
