68 
— Удобно, — одобрил он, — и практично.
— Много лет постоянно занимались только я и Лорел, а Эмма и Мак заглядывали иногда, но в последнее время здесь стало гораздо оживленнее. Думаю, придется добавить еще один эллиптический тренажер и велосипед, может быть, скамью для гребли. — Паркер взяла из стопки полотенце. — Обычно я прохожу пару миль под утренние новости, но, если предпочитаешь музыку, есть пара айподов.
— Разумеется, есть. Я пробегусь под музыку.
«Другой мир», — думал он, устраиваясь на дорожке. Его домашнее оборудование ни в какое сравнение не идет с этим. Здесь высший класс, основательность, но, черт побери, и практичность, а он обожает практичность.
К тому же трудно придираться, когда по соседней дорожке шагает Паркер.
Мэл прошагал три мили, затем перешел к свободным весам. Паркер переключилась на «Бауфлекс», и некоторое время они потели в дружелюбном молчании.
Когда Паркер расстелила на полу коврик и занялась йогой, словно перетекая из одной затейливой позы в другую, Малком прошел к холодильнику за водой.
— Как-нибудь покажешь мне, как это делается.
Паркер, буквально сложенная пополам, плавно распрямилась.
— У меня есть отличный диск с уроками для начинающих.
— Кто бы сомневался. Но я возьму в инструкторы тебя. Ты чертовски красива, Паркер. Я в душ, хорошо?
— Я… Конечно. Я приду минут через пятнадцать.
— Не торопись.
Малком вышел из спортзала, думая о ней, и заметил идущего навстречу Дела в спортивном костюме. Дел остановился, словно наткнулся на невидимую стену, и вытаращил глаза. Получилось довольно комично.
«Приехали», — подумал Малком, но с шага не сбился.
— Привет.
— Привет? И это все, что ты можешь сказать?
— Отличный спортзал. Я спал с твоей сестрой, и можешь наброситься на меня, как на Джека из-за Эммы, но это ничего не изменит. Я все равно буду с ней спать.
— Черт тебя побери, Мэл.
— Я тебя честно предупреждал, и я ее не подталкивал, а вот это было нелегко. Она самая удивительная женщина, какую я когда-либо встречал. Во всех отношениях. Если у тебя проблема, мне будет жаль, но опять же это ничего не изменит.
— Просто скажи, какие у тебя намерения.
— Господи. — Малком запустил пятерню в волосы. — Ты серьезно? Мои намерения? Быть с ней так часто, как только смогу, в постели и вне ее. Она красива, умна, и с ней не скучно, даже когда она не в настроении. И, черт побери, она схватила меня за глотку.
Дел наконец обрел способность двигаться и с минуту шагал взад-вперед по коридору.
— Если ты ее обидишь, если ты сделаешь ее несчастной, я не просто отколочу тебя.
— Если я ее обижу, она сама спустит с меня шкуру, так что тебе ничего не достанется.
Покинув бормочущего под нос Дела, Малком отправился в душ.
Он уже заканчивал одеваться, когда вошла Паркер.
— Я должна извиниться за своего брата?
— Нет. Если бы у меня была сестра, я, пожалуй, сначала треснул бы, а уж потом завел дискуссию.
— Наши отношения немного сложнее, чем у большинства братьев и сестер. Когда погибли родители, он… Дел считает, что должен заботиться обо мне… обо всех нас, но особенно обо мне.
— Паркер, я понимаю и не виню его. Он такой, какой есть, и таким мне нравится. Он мой друг. Он задал тебе взбучку?
Паркер улыбнулась:
— По-своему. А я задала ему взбучку по-своему. Все нормально. И он твой друг, Малком.
— Вот именно, поэтому, прежде чем двигаться дальше, мы должны прояснить одну вещь. Мне плевать на деньги.
Ее глаза заледенели. Мэл подумал, что никто не умеет так замораживать взглядом, как Паркер Браун.
— Ни я, ни Дел никогда не думали, что ты с нами из-за денег.
— Эта мыслишка рано или поздно где-нибудь всплывет, поэтому просто предвосхитим события. У вас классный дом, и я говорю не только о дереве и камне, а о том, что вы создали здесь. Я уважаю ваши, Браунов, труды, способности, время, которых вам стоило все это. Но я никогда не рассчитывал ни на чью помощь и дорожу своей независимостью. Я забочусь о себе и своей матери, потому что это мое. Когда я смотрю на тебя, я вижу не деньги или статус, или, как это — родословную. Я просто вижу тебя, и ты должна это знать.
Как и ночью, Паркер подошла к балконным дверям, распахнула их, затем повернулась к нему.
— Ты думаешь, я считаю, что снизошла до тебя?
Он смотрел на нее и видел не только гнев, но и обиду. Как и с Делом, ему было жаль, что так получилось, но это ничего не меняло.
68 
