Особенно,... 
39 
— Похоже, Бену сегодня пришлось нелегко, — прокомментировала она с заметным удовлетворением.
— Он не боится работы. — Рассел с любовью посмотрел на старшего рабочего. — Мужчины уважают его за это. И они знают, что он не попросит их сделать то, чего не стал бы делать сам. Самое сложное на свете, Аделина, это работать на человека, который ленивее тебя, и столь же легко работать на того, кого уважаешь.
Это не слишком вписывалось в ее представление о Бене Хантере. В конце концов, он ведь убьет Рассела ради собственной выгоды. Легкие деньги. Такие люди не любят работать, разве не так? Ей не понравилось то, что у Бена могут иметься и хорошие качества, это усложняло ее представление о нем, как о беспринципном преступнике. А ей хотелось, чтобы все было элементарно.
Если бы она могла с кем-то о нем поговорить, с кем-то, кто помог бы ей облегчить бремя молчания! Все были так раздражающе довольны Беном. Они восхищались им и уважали его, не зная, что он на самом деле за человек.
Словно почувствовав ее взгляд, Бен повернул голову и посмотрел на нее. Ее поразил яркий цвет его глаз, изумрудов, окаймленных густой бахромой черных ресниц, глубоко посаженных на его загорелом лице. Какую-то секунду она не могла пошевелиться, захваченная в плен его пристальным взглядом. Несмотря на расстояние между ними, казалось, он мог читать ее мысли, и она почувствовала, как ее щеки начинают гореть. Она испытала облегчение, когда, наконец, его внимание обратилось обратно на бычка, пытающегося выбраться из трясины.
Животное пошатнулось на неверных ногах и упало на краю болотца, утратив всякое желание делать хоть что-то, кроме как лечь и умереть. Ругаясь, мужчины подошли к дрожащему лонгхорну и стали тянуть его, пытаясь поднять на ноги. После долгой борьбы мужчинам удалось выполнить задачу, и лонгхорн заковылял прочь в поисках чего бы пожевать. Оставив остальных вытаскивать второго бычка, Бен направился к Расселу и Адди, вытирая руки о свои джинсы. Адди заметила, как заледенела его улыбка, когда он посмотрел на нее, и что-то внутри нее беспокойно сжалось.
— Мисс Аделина. Надеюсь, ругательства тебя не оскорбили. — Он наклонил голову назад и прищурившись поглядел на нее. Как он и хотел, это замечание напомнило ей, что все здесь не ее ума дело, эта сцена была предназначена только лишь для мужчин. Язык, работа, одежда, каждая деталь здесь была абсолютной противоположностью свойственному женщинам окружению. Согласно законам этого мира она должна была торчать на кухне или сидеть за вышивкой, а вовсе не разъезжать по пастбищам с ее отцом.
— Я слышала и худшее, — сказала она.
— Я так и думал.
Бен пытался скрыть свои мысли, разглядывая ее. Он не мог объяснить себе, почему его чувства к ней стали меняться. Они невзлюбили друг друга с самой первой встречи, и с каждым ее визитом домой на время каникул их взаимная неприязнь лишь усиливалась.
Он со страхом ждал дня, когда она вернется из Академии благородных девиц навсегда. Он не выносил игр, в которые она так любила играть, ее капризов, ее способности всех вывести из себя и любого обвести вокруг пальца. С ним она всегда была надменна, пока отсутствие интереса с его стороны не заинтриговало ее, кончилось все это сценой в конюшнях, когда он попыталась его соблазнить. Когда он равнодушно отказал ей, она решила относиться к нему с неизменным отвращением, что его вполне устраивало.
А теперь, это казалось просто невероятным, но она изменилась в мгновение ока. Невозможно было узнать, долго или нет продлится перемена, но эта новая Аделина действовала на него совсем не так, как старая. Бен никогда не замечал, как она красива, какой уязвимой и обезоруживающей она могла быть. Он почти жалел, что отклонил ее предложение в конюшнях. По крайней мере, сейчас он бы не задавался вопросом, каково это чувствовать под собой ее тело. Теперь он этого никогда не узнает, и хотя это того не стоило, он все же был невольно очарован ею.
Адди оглядела пастбище, грязных, небритых мужчин, их одежду, потемневшую от пота, их лица с неряшливыми усами или чересчур длинными бачками. Они исподтишка непрестанно поглядывали на нее. Не будь рядом Рассела, она бы не чувствовала себя в безопасности.
Бен заметил ее неуверенное выражение и ухмыльнулся.
— Алмазы неограненные, все мы. Вы нигде не встретите джентльменов больше нас уважающих леди. Некоторые из присутствующих здесь проехали сотни миль, только чтобы мельком увидеть женщину высокой репутации.
39 
