121 
Пройдя по дорожке к дому, Дункан поднялся по ступенькам и постучал в дверь. У его отца была привычка менять замки каждые полгода. Когда в четырнадцать лет Дункан начал учиться в колледже, отец перестал давать ему ключи от дома. С тех пор он всегда стучал в дверь, чтобы ему открыли.
Его встретил Джонсон, дворецкий. Он не смог скрыть своего удивления, когда увидел на пороге Дункана, что, впрочем, было понятно. За последнюю неделю блудный сын приходил к своим родителям уже во второй раз. «Не иначе приближается конец света», — подумал дворецкий.
— Джонсон, я понимаю, что сейчас середина недели и что я пришел в неурочное время, — говорил Дункан, пересекая холл, пол в котором был выложен черными и белыми мраморными плитками, — но мне надо поговорить с родителями.
— Да, сэр, — с бесстрастным выражением на лице и безо всяких эмоций произнес дворецкий.
— Они где, в библиотеке?
— Да, сэр.
— Докладывать не надо. — Дункан стал подниматься по лестнице. Он провел ладонью по перилам из красного дерева и ощутил приятное тепло. Это казалось странным, ведь в доме было довольно прохладно — как только он вошел в холл, у него кожа покрылась мурашками.
Внезапно Дункан вспомнил о Харли. Мысль о Харли отозвалась в его сердце острой болью, но он заставил себя сконцентрироваться на предстоящем разговоре. Поднявшись на третий этаж, Дункан подошел к дверям библиотеки, перед которыми помедлил, словно хотел отсрочить тяжелый разговор.
Наконец решившись, он вошел в библиотеку. Сегодня Дункан не стал шутливо приветствовать своих родителей. Обычно он любил с ними здороваться, прибегая к изысканным и цветистым выражениям. Сейчас не было повода для веселья. Стараясь не шуметь, осторожно ступая по дубовому паркету, он приблизился к родителям, которые сидели в креслах друг против друга. В библиотеке царили тишина и покой. Элиза Ланг в розовом пеньюаре увлеклась чтением какого-то бестселлера, а ее супруг в узорчатом шелковом халате просматривал свежий номер газеты. Они были увлечены чтением и не заметили его появления, а Дункан бы особо не огорчился, если бы они и дальше продолжали сидеть, не обращая на него внимания как можно дольше.
— Добрый вечер, — произнес он.
Они оторвались от своего занятия. На лице матери отразилось удивление, а отец недовольно поморщился.
— Разве можно так подкрадываться, Дункан! — он неодобрительно покачал головой. — А где твоя подружка, обычно женщины вокруг тебя так и вьются.
— Я хотел поговорить с вами наедине, без посторонних, — спокойно произнес Дункан. — Я раскрыл дело о похищении бриллиантов Жискара.
Отец недоверчиво посмотрел на него.
— Ты оказался прав: это сделал человек, работающий у нас в агентстве, — Дункан неторопливо подошел к тумбе, на которой стояли телевизор и видеомагнитофон. — Но ты ошибся, обвинив младшего сына в то время, как надо было подозревать старшего.
Отец задохнулся от возмущения.
— Дункан, я не желаю слушать, как ты порочишь своего брата, — голос матери звенел от негодования.
— Я тебя прекрасно понимаю, — он установил кассету в видеомагнитофон. — Именно поэтому я пришел к вам с этой записью. Давайте ее посмотрим, пусть Брэндон сам все объяснит.
Родители в один голос бурно запротестовали, понося его на все лады. Дункан нажал кнопку «пуск», и на экране появился их старший сын, пожимающий руку Анжело Маурицио. Мгновенно наступила гробовая тишина. Дункан почувствовал, как в нем закипает злость. Как Брэндон будет выпутываться теперь?
Дункан отошел от телевизора. На экран он даже не смотрел, он наблюдал за реакцией матери и отца. По их лицам можно было прочитать то, что они не верят увиденному и считают, что эта гнусная запись просто сфабрикована. Дункан понимал их состояние. Он и сам чувствовал себя ужасно, глядя на то, как его брат открывает футляр для контактных линз и передает Анжело Маурицио два компьютерных чипа.
— Я свое обещание сдержал, — произнес Брэндон. — Доставил чипы.
— С некоторым опозданием и в другое место, — сказал Маурицио, внимательно рассматривая каждый чип. Он сидел, небрежно развалившись в кресле, за огромным столом из красного дерева, а Брэндон, его «золотой» братец, стоял перед ним словно провинившийся лакей.
— Послушайте, — начал оправдываться Брэндон, — что я мог сделать, если Бойд Монро едва не запорол все дело. Я вам пообещал доставить чипы, и я свое слово сдержал. А теперь о моем долге перед вами: этих чипов будет достаточно для того, чтобы покрыть восемьсот тысяч?
121 
