97 
Александра вцепилась в рубашку и выставила ее впереди себя, загораживаясь от него и молча наблюдая, как женщина удаляется из комнаты. Можно было попросить ее остаться, но какой смысл? Александра представляла, как, должно быть, далеко простирались верноподданнические чувства француженки.
– Что… чего ты хочешь?
Ее слова взорвали тишину, наступившую было после того, как закрылась дверь за Мари-Клер.
Потемневшие глаза Дамиана пробежали сверху вниз и обратно.
– Ты отлично знаешь, чего я хочу.
Он прошел от двери в глубь комнаты. Расходящиеся при ходьбе полы черного шелкового халата позволяли видеть его длинные мускулистые ноги. В нескольких футах от нее он дернул кушак. Халат распахнулся и в тот момент, когда Дамиан резко остановился, соскользнул с плеч. Она увидела, что ее муж полностью обнажен.
О небо! Равного по красоте мужчины, наверное, не существовало в природе. Она не отрываясь смотрела на дивный торс с тугими мышцами и длинные стройные ноги.
– Я твой муж, Александра, – ласково сказал он, приближаясь.
Она отвернулась.
– Не надо. Пожалуйста, не надо.
Сделав шаг к большой кровати, она схватилась за столбик, чтобы не потерять равновесие. Он подошел к ней сзади, и она почувствовала, как его сильное тело налегло ей на спину и бедра. Наклонившись, он поцеловал ее сбоку в шею.
– Я безумно хочу тебя, Александра.
Он покрывал ей плечи нежными поцелуями, приникнув к ней всем телом.
– Я не могу, – прошептала она, но огонь уже проник в ее лоно.
Дамиан обхватил ее талию. Потом его руки поднялись выше и накрыли ладонями грудь.
– Можешь, – сказал он, сдавливая ей соски большими и указательными пальцами, так что они вытянулись и напряглись.
Он все теснее прижимался животом к ее ягодицам. Нагнув голову, пробегал теплым языком по выступающим бугоркам позвоночника, тогда как рука в какой-то момент скользнула во влажное пространство между бедрами. Он гладил в том месте, пока ее не бросило в дрожь. У нее высохло во рту и стали подкашиваться ослабевшие ноги. Разгоряченное, трепещущее тело томилось в сладком ожидании.
– Раздвинь ноги, дорогая.
Александра бездумно повиновалась. Он тотчас скользнул пальцем внутрь. Вцепившись в высокий деревянный столбик, она запрокинула голову. Распущенные волосы упали на плечи.
Его возбужденная плоть упруго касалась ее сзади, заставляя разрываться от жестокого желания. Кровь под страшным напором, подобно кипящей лаве, разносила нестерпимый жар по телу.
Наконец он развел два лепестка и одним продолжительным, сильным движением вошел в нее.
– Я не могу без тебя, – прошептал он.
В его голосе прозвучало что-то такое, что заставило ее поверить в правдивость этих слов.
Он слегка развернул ее и, приникнув к губам в жестком страстном поцелуе, обхватил грудь, поглаживая, сминая, заставляя ее тяжелеть от желания. Потом переместил руки на бедра и, удерживая ее, вдвинулся глубже. Несколькими мощными движениями он почти довел ее до экстаза.
– Скажи, – шептал он, – скажи, что хочешь меня. Она боролась с собой, кусала дрожащие губы и еще крепче сжимала столбик кровати. Горячее жало почти полностью покинуло ее и снова вонзилось.
– Скажи, – приказал он.
Держа ее за бедра, он нещадными рывками раз за разом погружался в ее плоть.
– Я хочу тебя, Дамиан. Безумно хочу. До боли.
– О Господи, – простонал он и задвигался резче и быстрее. Руки стали горячее огня, а рот еще ненасытнее.
– Дамиан! – закричала она, приблизившись к пику наслаждения. И вдруг затихла, отброшенная волной нескольких мощных взрывов.
Она не заметила, когда он пересек ту же черту. Не почувствовала, что у нее подогнулись колени и что он не дал ей упасть. Она была потрясена силой своих чувств. Настолько потрясена, что ей стало страшно. Немного придя в себя, она ощутила его легкие поцелуи на лице и руки, бережно окутавшие ее тело.
– Все хорошо, дорогая, – донесся до нее успокаивающий шепот. – Тебе нечего бояться.
Он был не прав. У нее имелись все основания для страха. Хотя за эти несколько минут она не открыла для себя ничего нового, она чувствовала себя так, словно ей нанесли внезапный сильный удар. Она выпрямилась и вырвалась от него. Затем, повернувшись к нему, посмотрела как на заклятого врага и сказала:
– Ты не должен был приходить.
– Александра…
– Не надо. Не говори больше ничего.
При виде мучительной боли на ее лице Дамиан взял ее строгую ночную рубашку и молча протянул ей.
97 
