37 
– Я застал его в вашей постели, – сказал он. Похоже, ее муж только теперь начал приходить в себя.
– Они пьяны, Дамиан, и, думаю, не соображали, что делали.
Александра все еще удерживала его руку, ощущая напряжение мышц. Девушка продолжала удивляться его беспощадности. Видимо, это качество было свойственно его характеру.
Лорд Фэлон сглотнул. Он все еще не мог прийти в себя. После длинного прерывистого выдоха он наконец отступил назад и, запустив пальцы в волнистые черные волосы, сказал торговцу:
– Забирай своего приятеля и вытряхивайтесь отсюда.
– Хорошо, сэр, как скажете.
Грузный мужчина, шатаясь, начал подниматься. Он встал и поставил на ноги своего товарища. Затем двое мужчин нетвердыми шагами направились к двери. Как только они покинули комнату, граф подошел к жене и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Как вы себя чувствуете?
– Хорошо.
– Как они оказались здесь?
Александра облизнула губы. Он был в одном халате из тонкой парчи темно-вишневого цвета. Шелковистая ткань во время движения мягко коснулась ее кожи. Кушак оставался завязанным, но свободно висящие полы халата обнажали часть тела. При свете, струившемся через окно, Александра могла видеть широкую смуглую грудь, покрытую курчавыми черными волосами. Было также заметно, как на твердом как камень животе то напрягались, то расслаблялись мышцы. У нее пересохло во рту.
– Наверное, они влезли через окно.
Ее трясло, и она никак не могла успокоиться. Отчего она так волновалась? От того, что только что произошло, или от вида полуобнаженного графа? У нее не было твердой уверенности ни в том, ни в другом.
Должно быть, он это заметил, так как приблизился к ней. Хоть Александра и отступила от него, граф привлек ее к себе и обнял.
– Не надо бояться, – сказал Дамиан, удерживая девушку возле себя. – Все обошлось. Пока я рядом, никто не посмеет вас обидеть.
Она попыталась улыбнуться, чувствуя, однако, что сердце все еще беспокойно стучит в груди.
– Правда… все хорошо.
Дамиан пригладил несколько выбившихся прядок ее волос. Основная масса лежала толстой каштановой косой у нее на спине.
– Прямо какая-то напасть. Похоже, вам опять не удастся как следует выспаться.
Неужели его действительно это беспокоит?
– Завтра я буду в отличной форме, – едва успела произнести она, потому что в тот же момент он уже поднял ее на руки и перенес на постель.
Фэлон заботливо уложил жену на перину, укрыл одеялом и подоткнул края со всех сторон.
– Дамиан?
Он остановился. В глазах у него появилась такая нежность, какой она до сих пор не видела.
– Вы обратили внимание, что за все время лишь несколько раз назвали меня по имени?
Улыбка возникла у нее сама собой. Мысленно Александра произносила его имя сотни раз задолго до этого ночного происшествия.
– У вас очень красивое имя.
– Моей матери оно никогда не нравилось. Поэтому меня чаще звали Ли.
– Вы с ней жили не очень дружно, да?
– Да.
– Может быть, когда-нибудь вы расскажете мне почему?
Складки вокруг его рта теперь разгладились, а губы вдруг оказались намного ближе к ней, отчего в груди у Александры началось легкое покалывание. Как же он был красив!
– Может быть, – согласился он и поправил одеяло возле ее подбородка. – Отдыхайте. Завтра мы отправимся в путь довольно рано.
Граф собрался уходить.
– Дамиан.
– Да?
– Спасибо.
Александра пожалела, что произнесла это слово, потому что, как ей показалось, она напомнила ему о неприятном эпизоде. У него сдвинулись брови, и лицо сразу стало хмурым.
– Для общего блага будет лучше, – сурово произнес он, – если следующим мужчиной в вашей постели буду я.
Он подошел к двери, рывком распахнул ее и, выйдя, плотно прикрыл за собой.
Из коридора доносились звуки его удаляющихся шагов. Потом она услышала, как он стал спускаться по лестнице. Торговец и его приятель больше не вернутся. В этом она не сомневалась, так же, как и в том, что Дамиан сделает все возможное, чтобы защищать ее и впредь. Странная уверенность, но она успокаивала, и потому Александра крепко ухватилась за эту мысль. Глаза ее медленно сомкнулись, и девушка начала засыпать.
Откуда-то из глубин сознания всплыл образ Дамиана, беспощадно раскидывающего пьяных мужчин, проскользнули воспоминания о его твердой мускулистой груди. В ушах зазвучал его голос, холодно напоминавший о том единственном мужчине, которому она должна принадлежать.
37 
