Особенно,... 
164 
Все переговоры с Котом торгового порта происходили у нас в машине, что, не скрою, тоже сыграло свою положительную роль и произвело должное впечатление на этого жулика. Всем своим видом он показывал, как приятно иметь дело с серьезными и солидными Котами, даже если их просто зовут «Кыся». Ах, если бы он знал, что я теперь еще некоторым образом и «...фон Тифенбах»!..
Так как времени до отплытия оставалось совсем мало, а судно стояло где-то на дальнем причале, я попросил Митю немедленно соединить меня с Мюнхеном.
Рудик и Маня с трудом утихомирили всех своих Котят, чтобы они не мешали «телефонному разговору дяди Кыси с заграницей», и Митя нажал мюнхенскую кнопку.
При всей своей решительности и здоровом цинизме, взращенном в Мите службой в Государственной автомобильной инспекции, при телефонном соединении с другим государством Митя вдруг начинал чувствовать повышенную ответственность за свою страну, и это придавало его голосу оттенки благородного волнения. Вот и сейчас...
— Доктор Кох? Здравия желаю! Младший лейтенант Сорокин Дмитрий Павлович! С вами тут господин Кыся поговорить хотят...
— Здравствуйте, Димочка! — услышал я Танин голос в трубке. — А мы уж тут ждем-ждем вашего звонка. Дайте ему трубочку, пожалуйста!
— Говори! — сказал Митя и подсунул трубку мне под ухо.
— Танечка!.. Это я. Можешь подключить к разговору Фридриха?
— Я уже подключен, — услышал я Фридриха фон Тифенбаха.
— У меня новости... — сказал я упавшим голосом, совершенно не представляя себе, как я им сообщу о своем отъезде в Америку.
— У нас тоже, — сказал Фридрих. — Выслушай их, пожалуйста. Как я полагаю, тебе потом будет легче сообщить нам свои новости. Мы разыскали твоего Александра Плоткина в Нью-Йорке через конгресс Соединенных Штатов. Помог мой вашингтонский приятель.
— Ой... — сказал я, уж и не помню по-какому.
— Мы также выяснили, что из Петербурга пассажирские суда в Америку не ходят. А на самолеты, вылетающие за пределы России, Котов без сопровождающих их Людей почему-то не сажают. Может быть, ваши власти боятся, что Кот может угнать самолет в другую сторону? Так он и так вроде бы летит «ИЗ», а не «В»... Не знаю. Мы поняли только одно — тебе, наверное, придется плыть грузовым Пароходом. Завтра у меня назначены телефонные переговоры с каким-то очень важным господином из Балтийского морского пароходства, и я надеюсь...
— Не нужно, Фридрих! — прервал я его. — Через полтора часа я уже уплываю именно на таком пароходе.
— Ах, Кыся! Я знал, что ты — гениальный Кот! Но то, что ты еще и такой администратор...
— Это не я, — честно признался я Фридриху. — Тут очень помогли мои друзья и один новый знакомый Кот из Торгового порта.
— Как называется судно? — тут же деловито спросила Таня.
— Как называется судно? — переспросил я у Кота Торгового порта no-Животному, от волнения напрочь забыв название своего парохода.
— «Академик Абрам Ф. Иоффе»... — почтительным шепотом подсказал мне этот жулик.
— Судно называется «Академик Абрам Ф. Иоффе»! — повторил я уже в трубку по-шелдрейсовски.
— Записываю... — сказал Фридрих. — Странное, правда, название для российского флота, но... Времена меняются, и мы надеемся, что к лучшему. Итак, Кыся, слушай меня внимательно! Мы сейчас же снова свяжемся с твоим Плоткиным, и он будет встречать тебя в нью-йоркском грузовом порту. В регистровом отделе компании Ллойда я постараюсь точно выяснить сроки вашего прибытия в Штаты, чтобы твой Шура не бегал в порт каждый день. Так что плыви спокойно. И я позволю себе дать один небольшой совет — помоги своему Шуре, поддержи его. Первый год-полтора эмиграция — очень трудная штука. Важно, чтобы кто-то был все время рядом. Ты меня понял?
— Я тебя очень люблю, Фридрих, — сказал я. — Я вас всех очень, очень люблю!
* * *
Мой телефонный разговор с Мюнхеном прямо из машины окончательно добил Кота торгового порта...
Когда же после долгого пути к нужному причалу, потом проскока на судно по трапу при помощи разных отвлекающих маневров мимо вахтенного и пограничника, после поиска наиболее укромного и теплого местечка в машинном отделении, куда, как сказал Кот торгового порта, «даже таможня не заглядывает!», я был спрятан глубоко за пазухой этого «Академика...», и Кот торгового порта получил мою рождественскую красно-золотую жилетку из моих собственных лап, он мне выдал последние инструкции:
— Полсуток — не высовываться! Почувствовал под собой открытое море, сразу же вылезай и иди представляться капитану. И постарайся ему понравиться. Как — это уже твое дело. Ну а дальше, как говорится, счастливого плавания... Чао!
164 
