Жертвоприношение : Робертс Нора : Страница

– Картер делает стойку на любое существо женского пола. – Пибоди, заметив, что Ева продолжает смотреть прямо перед собой, решила отвлечь ее своей болтовней. – Жалко, что бедняга – полный кретин. – Ответа не последовало. – Форенски даже мил, – продолжала Пибоди. – И у него вроде нет постоянной подружки.

– Я не сую нос в личную жизнь своих коллег, – отрезала Ева.

Они вышли из лифта в цоколе, где находился гараж.

– На мою личную жизнь это правило, увы, не распространяется, – сказала Пибоди тихо.

Ева отперла машину и уселась за руль, Пибоди заняла место рядом.

– Так куда мы едем? Или вы хотите сделать мне сюрприз? – Увидев, что Ева просто сидит, уронив голову на руль, Пибоди заволновалась. – Эй, с вами все в порядке? Что происходит, Даллас?

– Мы едем ко мне домой. – Ева тяжело вздохнула и подняла голову. – Я расскажу вам все по дороге. Но запомните: информацию, которую вы будете получать по ходу расследования, надлежит сохранять в строжайшей тайне. Докладывать будете только мне или майору.

– Слушаюсь, мэм. – У Пибоди было ощущение, что в глотку ей вбили кол. – Это внутреннее дело, лейтенант? Что, кто-то из наших?

– Да, черт подери! Кто-то из наших.

Компьютер, стоявший у Евы дома, был в несколько раз мощнее ее рабочей машины – об этом позаботился Рорк. Нужный файл открылся мгновенно, но информация по делу Фрэнка Вожински была довольно скупой.

– Ты не знаешь детектива Марион Берне? – обернулась Ева к Пибоди. – Она восемь месяцев проработала в “Атаме" барменшей.

– Я с ней немного знакома. – Пибоди пододвинула свой стул поближе к монитору. – Встречались, когда... когда велось расследование по делу Касто. Она мне показалась дамой весьма серьезной. К работе относится очень тщательно. Насколько я помню, она полицейский во втором поколении. Ее мать служит до сих пор – по-моему, в чине капитана. А что она сообщила?

– Надеюсь, Марион Берне доложила обо всем, что видела, но это нам придется проверить. Ее рапорт майору Уитни был предельно сух и краток. Год назад, двадцать второго сентября, в час тридцать ночи она видела, как сержант Вожински беседовал в отдельной кабинке с Сединой Кросс, известной торговкой наркотиками. Вожински отдал ей пачку денег и получил за это небольшой пакетик, по виду – с наркотиками. Разговор продолжался пятнадцать минут, а потом Селина перешла в другую кабинку. Вожински пробыл в клубе еще Десять минут, затем ушел. Детектив Берне прошла за ним два квартала, пока он не спустился в подземку.

– Так она не видела, употреблял он наркотик или нет?

– Не видела. И в клубе его после той ночи не встречала. В списке тех, с кем нам необходимо побеседовать, Берне стоит первым номером.

– Да, мэм. А вам не кажется, что начать можно с Фини? Они с Вожински были друзьями, Фрэнк мог ему довериться? Или Фини мог сам... что-то заметить.

– Не знаю. – Ева устало потерла глаза. – “Агам"… Что, черт подери, такое атам?

– Сейчас посмотрим. – Пибоди достала свой ноутбук и сделала запрос. – Атам – ритуальный нож, обычно из стали. По традиции атам используют не для резки, а для начертания магических кругов. Используют в сектах, исповедующих культ Земли. – Пибоди взглянула на Еву, – Опять колдовство, – сказала она задумчиво. – Странное совпадение.

– Мне так не кажется. – Ева достала из ящика стола записку Алисы, протянула ее Пибоди. – Мне это передала на похоронах внучка Фрэнка. Выяснилось, что она работает в магазине “Путь души". Знаете его?

– Я знаю, что это такое. – Пибоди покачала головой. – Нет, не сходится, Даллас. Виккане вполне миролюбивы. И пользуются они не наркотиками, а травами. Настоящий викканин не станет покупать, продавать или употреблять “Зевс".

– А как насчет дигиталиса? – спросила Ева. – Это ведь тоже трава, да?

– Экстракт наперстянки. Используется как лекарство уже несколько веков.

Предыдущая страница Следующая страница

E-mail:
Пароль: