41 
А потом у годовалого Александра Сергеевича стал проклёвываться... нос. Он забавно пускал пузыри, топал в красивых иностранных одёжках, привезённых папой, лепетал, гремел в дорогущие погремушки и калечил коллекционные грузовички. И когда его укутывали и выводили на прогулку, то тем, кто в курсе, он сразу напоминал о небезызвестном произведении Николая Васильевича Гоголя. И Светочкина свекровь стала к внуку остывать. Гораздо быстрее, чем остывает звезда или даже бутылка водки в ведре с ключевой водой.
У них со Светочкой открылись и нагноились старые раны.
Серёга взвыл белугой и стал бесперебойно уходить в рейсы. И даже выкупил свою фуру в собственность. А Светочка параллельно устроила ему дикий скандал с требованием немедленного отделения в трёхкомнатную квартиру. Коя и была приобретена на имя Шевченко Светланы Степановны к концу шестого курса. Доверенным лицом и посредником выступал Светочкин отец – Степан Степанович. Он и занимался всем делопроизводством.
И вот именно здесь, в этом месте пространства-времени, и познакомились выпускница медицинского вуза Светлана Степановна Шевченко и врач-интерн акушер-гинеколог первого года обучения/службы Софья Константиновна Заруцкая.
Сейчас-сейчас, всё узнаете...
Светлана Степановна в последний семестр стала очень близка с отцом. Буквально ей было не лень каждый день пилить через весь город с двумя пересадками, чтобы то Сашеньку своего родителям на денёк-другой подкинуть (чем вызывала крайнее неудовольствие его тётушки – своей младшей сестрицы), то с папой на кухне посидеть, по душам покалякать о делах своих скорбных. Да, мол, Серёга хороший муж, кто бы спорил. Да-да, папа, я сама выбирала, ты не препятствовал. Да, папуля, Сашенька на тебя похож, прямо копия! Даже больше, чем я, – он действительно твоя абсолютная копия, потому что он – ха-ха! – мальчик. Ах, если бы все мужчины были так остроумны, как мой отец! А эта дрянь, моя свекровь, мало того что все деньги у нас забирает, есть буквально не на что, а сама икру из банок ложками лопает и сливочным наилучшим слезящимся маслом от бруска закусывает прямо без хлеба, так ещё теперь и Сашеньку возненавидела за то, что он не их быдляцкой породы! Я же, папа, хотела его Стёпой назвать. Чтобы ещё один Степан Степанович был! Ну, пусть и Степан Сергеевич. Всё равно Эс Эс... Я же сразу заметила, что он весь в тебя. Как только мне его первый раз к груди приложили, поняла – не прервётся твой добрый крестьянский род на земле, батя! Сильный в тебе ген – никто и никогда не переборет, не будет доминировать! Так эта тварь вместе с мужем моим разлюбезным чуть со свету меня не сжили, всё Сашенька да Сашенька! А я что – я женщина подневольная, в чужом доме горькую свою чёрную горбушку глотающая, выбора у меня нет – подчинилась. (Вообще-то именно Серёга хотел назвать сына Степаном, чтобы сделать тестю приятное, а не потому, что что-то там рассмотрел или проглядел. Но Светочка упёрлась носом... простите, рогом. Саша – и баста! Александр! По секрету скажу – автор-то всё знает! – что именно Сашей звали того самого брюнета, который был вовсе не воображаемый, а самый настоящий, просто Светочку вообще не замечал, а вот она в него как раз была очень влюблена и даже крестовый свой поход за похудение начала именно из-за того самого Александра. К которому питала нежные чувства до сих пор. Он же не только о существовании этих тёплых чувств, но даже о наличии в природе самой Светочки не подозревал. Медицинские институты большие, всех не перелюбишь, не пересмотришь и даже не заметишь.)
Частенько ночевать оставалась в отчем доме, если Серёга был в рейсе.
Короче, долбила-долбила Светочка папу и додолбила. Согласился он помочь ей квартиру купить. Если, конечно же, Серёга продаст свою фуру – всё одно из него коммерсант не слишком масштабный, пусть, как и прежде, его не то дядя, не то крёстный, не то кто он там... Как? Зяма? Вот Зяма этот пусть и договаривается. Потому что муж твой лопух. Я его уже несколько раз пытался запихнуть в политех хотя бы на «автомобили и автомобильное хозяйство» заочно. Какой там! А мне пошли бы навстречу... Но стыдно же, блинский блин! Всему же есть предел! Серёга икс от игрека только в том уравнении из трёх букв, что на заборе написано, отличает. Да-да, я знаю, что он в уме лихо цифирью оперирует. Особенно если в рублях. Как тот мальчик у Аверченко: «– Та-ак. А сколько будет, если сложить сорок семь и девяносто два? – Рубль тридцать пять... – Что-о-о? – Пол... полтора рубля. – О господи! Я вас не о деньгах спрашиваю, а о числах!» Что, не читала? Да ну «Преступление голубого шакала» же! Аркадий Аверченко. Гимназист сдаёт экзамен... Вот и мой зятёк примерно так же... М-да! Знаешь, Светлана, вы с Сергеем прекрасная пара! Очень друг другу подходите. Но, зная твой характер – ты же моя дочь, моя копия, я знаю твой характер, потому что знаю свой! – так вот тебе не мешало бы быть иногда добрее, терпимее и не задирать слишком сильно перед этими простыми, но нормальными в общем и целом людьми, свой... Ну да, ну да, прости... Наш нос... Помогу чем смогу. Да только Серёга тоже пусть пошевелится.
41 
