46 
Тайлер нежно поцеловал Кэтлин, оторвался от нее на несколько долгих мгновений, чтобы включить свет и совладать со своими желаниями. Обернувшись к ней, он стал снимать рубашку и вдруг увидел, что Кэтлин покраснела.
– Ты великолепен, – прошептала она смущенно, затем провела рукой по его обнаженной груди, покрытой темными шелковистыми волосами, по мускулистому животу…
Он застонал, накрыл ее руку своей и прижал еще сильнее, наслаждаясь этим прикосновением и боясь сойти с ума.
– Это ты великолепна, – сказал Тайлер и начал медленно расстегивать молнию у нее на спине.
Глаза девушки подернулись золотистой дымкой. Она неотрывно смотрела ему в глаза, пока он раздевал ее. А он делал это мучительно медленно, продлевая сладкую пытку. Кэтлин трепетала от прикосновения его ласковых рук, тихо стонала, когда он покрывал поцелуями каждый обнажившийся участок тела. Когда на ней остались лишь маленькие кружевные трусики и босоножки иа высоких каблуках, Тайлер опустился перед ней на колени, обнял за бедра и стал покрывать поцелуями живот, спускаясь все ниже.
– О… – прошептала Кэтлин. – О боже…
Тайлер спустил с нее трусики и отбросил их в сторону. Он приник губами к вожделенному источнику наслаждения, стал ласкать его, целовать, пока Кэтлин не закричала. Тогда он поднялся, подхватил ее на руки и перенес на кровать.
– Тайлер, – позвала она прерывающимся голосом. – Тайлер…
Она крепко обняла его за шею, и он стал целовать ее лицо, шею, грудь, наслаждаясь медовым вкусом кожи. Кэтлин стонала и выгибалась ему навстречу.
– Пожалуйста, – молила она иступленно. – Пожалуйста, Тайлер…
– Ты моя, – яростно прошептал он и развел ее бедра.
– Да, – шептала Кэтлин. – Я твоя, Тайлер. Да… да…
Тайлер снова приник к ее губам, и она вернула поцелуй с голодной страстью, не стесняясь своего желания и своей полной капитуляции. Она стала стаскивать с него джинсы и возмущенно забормотала что-то, когда он оторвался от нее, чтобы снять ботинки и раздеться. Наконец он тоже был полностью обнажен. Кэтлин протянула к нему руки, глаза ее были темны, как ночь.
– Тайлер, – позвала она. – Тайлер, пожалуйста, возьми меня. Возьми меня…
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Прошли часы или минуты, Кэтлин не знала. Ее больше не существовало – она расплавилась в руках Тайлера, разбилась на миллион кусочков, улетела в неведомую высь…
Позже, когда он уткнулся лицом в ее шею и тело его отяжелело, а их сердца все еще бились в унисон, Кэтлин подумала, что жизнь не подготовила ее к такому всплеску чувств и наслаждения. Отдавшись Тайлеру, она изменилась. Навсегда.
Кэтлин вздохнула и шевельнулась. Тайлер почувствовал ее движение и нежно прошептал:
– Я раздавлю тебя.
Но когда он сделал попытку встать, она отрицательно покачала головой и крепче прижала его к себе.
– Не уходи, – попросила Кэтлин и закрыла глаза. Голос не слушался ее, она чувствовала, что может расплакаться в любую секунду, и не хотела этого. Тайлер нежно целовал ее шею.
Кэтлин казалось таким естественным лежать вот так, придавленной телом Тайлера, слыша биение его сердца, вдыхать его запах и ощущать на губах его вкус. Ни с одним мужчиной не было у нее такой близости. И Кэтлин была счастлива, что Тайлер стал первым.
Она никогда не задавалась целью сохранить себя для какого-то конкретного мужчины, может, для будущего мужа. Просто так сложилось, хотя и в школе, и в колледже Кэтлин пользовалась успехом у ребят. Просто ни с кем и никогда ей не хотелось испытать то, что она только что испытала с Тайлером.
Иногда она думала, что в чем-то себя обедняет. Кэтлин имела одну тайную страсть – любовные романы и фильмы-мелодрамы, заставляющие ее рыдать. Но она тщательно скрывала это, потому что окружающие считали ее достаточно жесткой, умеющей управляться с ковбоями и противостоять Джонасу. Кэтлин стала даже думать, что она одна из тех женщин, которые так и старятся, прожив в мире фантазий. Она смирилась и уверовала, что так даже лучше, во всяком случае, безопаснее. Но то, что она пережила в объятиях Тайлера, превзошло все ее «тайные фантазии». Его прикосновения, его поцелуи, то, как он занимался с ней любовью… Ничто, ничто не подготовило ее к такому.
Тайлер прошептал ее имя, приподнялся на одном локте и поцеловал. Он был медлителен и нежен: поцеловал сначала нижнюю губу, затем верхнюю, пощекотал их языком в игривой просьбе раскрыться и впустить его внутрь, чтобы легким касанием поприветствовать ее язык. Волны наслаждения накатывали на Кэтлин, как прибой, и она боялась, что от переизбытка ощущений ее сердце может остановиться.
46 
