7 
Она видела, что он нахмурился, значит, недоволен, а по тому, как постепенно сжимались его челюсти, стало ясно, что он наливается злостью. Во рту у нее сразу пересохло, и ей понадобилось все мужество, чтобы продолжить начатый разговор.
— Мне сказали, что я здесь на особом положении и что вы оплачиваете счета. Это правда?
Вопрос ее повис в воздухе, и ей стало не по себе. Казалось, он и не собирается отвечать. Немного погодя он соизволил коротко кивнуть головой.
— Но почему? Зачем вам, совершенно постороннему человеку, делать все это для меня? Ведь вы сами сказали, что мы с вами не были знакомы раньше.
— А зачем мне, черт побери, лгать вам?
Презрение, сверкнувшее в его глазах, заставило Джейн почувствовать себя так, словно с нее содрали одежду вместе с кожей. Она вдруг увидела себя со стороны в этой комнате, фактически в спальне, пусть и больничной, беззащитной и униженной, в ночной рубашке наедине с почти незнакомым ей мужчиной, который, в отличие от нее, был полностью одет.
— Я… не понимаю. Не могу найти этому объяснения. Вы говорите, что мы никогда раньше не встречались и в то же время вы столько делаете для меня.
— Я уже сказал, что могу себе это позволить.
— Я помню, что вы сказали мне! — Она раздраженно вскинула руки, забыв про глубокий вырез рубашки, открывавший верхнюю часть высокой груди. — Меня беспокоит, что вы не хотите ответить на мои вопросы! Я понимаю, что вы очень богатый человек, банкир или кто-то там еще, и стоимость моего пребывания здесь для вас сущие пустяки. Но я хочу понять, почему вы принимаете такое активное участие во всем этом. И не смейте отвечать мне вопросом на вопрос.
Собиравшийся именно так и поступить, Мартинелли только тяжело вздохнул и поднял вверх руки, показывая, что сдается. Такая покладистость насторожила Джейн, лукавство, таившееся в уголках его губ, и беспокойный блеск глаз свидетельствовали об обратном.
— Никто не спорит, вам действительно стало получше, — негромко произнес он сдержанным тоном. — Но ваш лечащий врач считает…
— Да знаю я, что она считает. Лучше подождать, пока я сама не вспомню. Но я не могу вспомнить, и от этого у меня в голове… Словом, мне становится хуже, все еще больше запутывается. Такое впечатление, что я начинаю сходить с ума. Мне страшно… — Голос ее сорвался на последнем слове, слезы жгли глаза, она смаргивала их, пытаясь загнать обратно. — В данный момент мне кажется, что вы вообще единственный человек в мире, которого я знаю! Хотя мне ничего о вас не известно, кроме того что вы приезжаете и принимаете участие…
— Господи! А как же иначе?! Я ведь несу ответственность.
Джейн никак не ожидала услышать от него такое. Онемев, она смотрела на него большими печальными глазами, даже рот приоткрылся у нее от удивления.
— Вы? Ответственность? Как вас понимать? — Он повернулся к ней лицом, и, увидев его выражение, она глубоко пожалела, что вообще завела этот разговор.
— Это была моя машина.
— Ваша?..
Захваченная вихрем противоречивых эмоций, она даже не пыталась строить какие-то догадки по поводу интонации, с которой он произнес эти слова, и чувства, которое скрывалось за ними. Без кровинки в лице она упала на подушки, зажав дрожащие губы ладонью.
— Вы… вы были за рулем? — тихо спросила она, как только к ней вернулся дар речи.
— Да нет же, Господи! Меня и в Нью-Йорке тогда не было, но мой… — Он резко оборвал себя. Создавалось впечатление, что он подыскивает нужные слова. — Просто машина, в которой вы попали в аварию, принадлежит мне,
— Значит, на вашей машине… — Джейн медленно приходила в себя, потом .села повыше, вид у нее был растерянный. — За рулем была я?
— Нет. Вы были пассажиром. — Тон Мартинелли стал почти враждебным, отвечал он сквозь зубы.
— Тогда что же?.. Как?..
— Мисс Бретт, позвольте мне напомнить вам, что врачи категорически запретили мне рассказывать вам все обстоятельства аварии.
Он откровенно воспользовался запретом врачей, чтобы остановить поток ее вопросов.
Но теперь она встревожилась еще больше. Одно дело ждать, когда к тебе вернется память, и совсем другое — знать, что от тебя что-то скрывают только потому, что боятся расстроить.
— Но почему? Значит, случилось что-то ужасное? Кто вел машину? Где он… она… сейчас?
— Мисс Бретт… Джейн…
— Элджи! — В волнении она не заметила, что назвала его по имени. Потянувшись к нему, она почти свесилась с кровати и схватила его за руку. — Пожалуйста! — Сколько секунд отсчитало ее сердце, она не знала, все равно они показались ей вечностью, пока он колебался, раздумывая. По его глазам она видела, как он приходил к какому-то решению и тут же передумывал, снова принимал решение и снова менял его. — Пожалуйста! — повторила она умоляющим голосом, интуитивно догадываясь, что решение будет не в ее пользу. — Мне нужно знать.
7 
