5 
— А ты? — Спросил Рорк с деланных спокойствием, после того, как глянул на список и увидел там имя своей жены. — Где твоя охрана?
— Я полицейский. Я именно тот, кто эту охрану обеспечивает.
— Ева, тебя он будет хотеть больше всего.
Она обернулась. Как бы ни был контролируем его голос, она расслышала в нём гнев.
— Может быть, но не настолько сильно, как хочу его я.
— Ты остановила его, — продолжил Рорк. — Независимо от того, что было сделано потом — медицинское освидетельствование, судебный процесс, мера наказания — всё это было результатом твоей работы. Ты будешь иметь самое большое значение.
— Давай оставим эти заключения профайлеру. — Хотя она была согласна с ними. — Я собираюсь связаться с Мирой, как только я снова просмотрю файлы дела. Ты можешь получить доступ к ним, пока я буду готовить предварительный отчёт. Я дам тебе коды к моему офисному модулю и к файлам Палмера.
Теперь он повёл бровью и самодовольно улыбнулся:
— Пожалуйста. Я не смогу работать, если ты будешь меня оскорблять.
— Извини. — Она снова взяла свой кофе. — Я не знаю, зачем я притворяюсь, что ты нуждаешься в кодах, чтобы получить доступ к любой проклятой вещи.
— Я тоже.
Он занялся поиском информации, которую она хотела, легко справляясь с поставленной задачей. Поскольку занятие это было для него слишком простым и не требовало напряжённой работы мысли, он мог спокойно размышлять. И принимать решения.
Она сказала, что это дело никак с ним не связано, и она ожидает, что как только Пибоди вернётся к исполнению служебных обязанностей — он из этого дела выходит. Но она ошибалась. Её имя в списке означало, что он был затронут гораздо больше, чем когда-либо прежде. И никакая сила на земле, даже любимая женщина, не заставит его из этого дела выйти.
Ева работала рядом на дополнительном модуле, занося в отчёт установленные факты. Она хотела получить результаты вскрытия, а также данные осмотра и чистки места преступления.
Но у нее было мало надежды, что к концу завтрашнего дня она добудет что—нибудь стоящее из разношёрстного мусора праздника.
Изо всех сил стараясь не позволить своему раздражению из-за Рождества опять вырваться наружу, она ответила на вызов связи:
— Даллас.
— Лейтенант? Это офицер Миллер.
— В чём дело, Миллер?
— Сэр, мне и моему партнеру поручили связаться с мисс Ринг и обеспечить ей охрану. Мы подъехали к её дому чуть позже пол-восьмого, постучали в дверь, но никто не ответил.
— Это чрезвычайная ситуация, Миллер, и дело не терпит отлагательств, так что у Вас есть право войти
в помещение.
— Да, сэр. Понятно. Мы так и сделали. Субъекта в квартире не оказалось. Мой партнер расспросил соседа по лестничной клетке. Субъект вчера рано утром отправился в Филадельфию, чтобы провести праздники со своей семьёй. Но там она не появилась, Лейтенант. Этим утром её отец заявил о её пропаже.
Желудок Евы сжался. Слишком поздно, подумала она. Уже слишком поздно.
— Каким транспортом она воспользовалась, Миллер?
— У неё был собственный автомобиль. Мы на пути к гаражу, где она его оставляла.
— Держите меня в курсе, Миллер. — Ева отключила связь, посмотрела по сторонам и встретила взгляд Рорка. — Она у него. Я хотела бы думать, что у неё случилась какая-то неприятность в дороге или она наняла лицензированного компаньона и устроила себе небольшое праздничное веселье прежде, чем направиться к семье, но она у него. Мне нужны коды, что бы связаться с остальными из списка.
— Они у тебя будут. Через минуту.
Для одного из списка ей не нужен был код связи. С мучительно бьющимся сердцем она набрала домашний номер Миры. Ей ответил широко улыбающийся и хихикающий маленький мальчик:
— С Рождеством! Это дом Бабули.
Какое-то мгновение Ева только моргала глазами, удивляясь, как это она набрала неправильный код. Затем она услышала знакомый мягкий голос на заднем плане и увидела, что на экране появилась Мира с улыбкой на лице и напряжением в глазах.
— Ева. Доброе утро. Не могли бы Вы обождать минутку, пожалуйста? Я хотел бы подняться наверх. Нет, милый, — сказала она мальчику, который повис на её рукаве. — Беги играть со своими новыми игрушками. Я вернусь. Ещё секунда, Ева.
Экран затих, став бледно-голубым, и Ева наконец смогла спокойно выдохнуть. Она испытала настоящее облегчение от того, что Мира обнаружилась дома, в безопасности, жива и невредима. А ещё было так странно думать о невозмутимом психиатре, как о Бабуле.
5 
