Особенно,... 
90 
– У тебя с собой тот спутниковый телефон, что был у нас на большой земле?
Достав телефон из сумки на полу и отдав его Бауэну, она вопросительно взглянула на него.
Он набрал номер своего двоюродного брата. Когда Лахлан ответил, заговорил по-гэльски, выразив опасения насчет их нынешнего положения.
– Сможешь кого-нибудь прислать встретить нас в аэропорт? – спросил он. – Возможно, нас ждут неприятности. Было бы хорошо, если бы Эмма помогла тебе засечь наши координаты. Может статься, что пилот не планирует приземлиться в Новом Орлеане.
– Почему бы не взять его под контроль? – посоветовал Лахлан.
– Я не умею управлять самолетом. Но поверь, в течение недели научусь.
– Мы будем готовы ко всему.
– Возможно, ничего и не случится, – добавил Бауэн.
Но если все же дело примет дурной оборот, никто, кроме Лахлана, не сможет ему помочь. Во всяком случае, он сделает это наилучшим образом.
– Что ж, в таком случае самое худшее, что может случиться, это мое знакомство с твоей ведьмой. Мне не терпится поделиться с ней всякими ошеломительными историями о тебе.
Бауэн нахмурился. Лахлан никогда ничего такого не рассказывал Марии.
Отключив связь, Бауэн увидел, что Марикета сидит с закрытыми глазами, будто всеми силами старается отделить себя от ситуации. Он убрал телефон и не стал ее беспокоить…
Следующий час прошел без происшествий, если не считать незначительного шквала. Они продолжали лететь в том же направлении и приближались к суше. Однако Бауэн никак не мог отделаться от дурных предчувствий.
– Марикета, мне нужно, чтобы ты помогла мне кое в чем. – Когда она открыла глаза, он продолжил: – Я не хочу безосновательно пугать тебя, но меня не покидает чувство, что пилот желает зла одному из нас или нам обоим.
– Ты хочешь, чтобы я окончательно потеряла над собой контроль?
В этот момент молния ударила в крыло за иллюминатором, и Мари от страха подпрыгнула.
– Нет, может быть, конечно, все это чепуха.
– Что ты тогда хочешь от меня?
– Не могу поверить, что обращаюсь с этим к тебе. Но все же спроси свою ведьму в зеркале, какие у пилота относительно, нас намерения.
– Неужели ты хочешь, чтобы я обратилась к магии? – спросила Мари, нервно косясь в иллюминатор, за которым бушевала гроза.
– Просто сделай это, и все.
Дрожащими руками она вынула из сумочки пудреницу. Едва зашептала в зеркало «…не подходила, и губы алые, как кровь, могли мне прошептать…», как отражение потемнело. Бауэн с трудом подавил дрожь.
– Не замышляет ли пилот чего дурного против нас? – спросила она, наконец.
Мгновение спустя кровь отлила от ее лица, и пудреница хрустнула в ее пальцах.
– Что, Марикета! Скажи мне ответ!
Ее глаза ничего не выражали, когда она выдавила из себя:
– Пилот… пропал.
Бауэн бросился к кабине, снеся с петель запертую дверь. Ублюдок телепортировался, сломав прежде ручку управления и разбив приборы, причем все, за исключением датчика топлива.
Он слил горючее. Гребаные демоны!
– П-почему он бросил нас? – всхлипнула Марикета. – Ты умеешь управлять самолетом?
Бауэн провел рукой по волосам. «Думай». Он обшарил все углы, но парашютов не обнаружил. Следовательно, альтернативы у них не было. Они упадут, если она что-нибудь не сделает.
Сам Бауэн в этой ситуации был бессилен.
Приняв спокойный вид, он вернулся к Марикете и ровным голосом сказал:
– Он дал деру. А управлять самолетом я не умею.
– Мы разобьемся?
Ее глаза блестели, все тело дрожало.
– Нет, этого не должно случиться, – заверил он, хотя в ветровое стекло молотил дождь и самолет уже начал терять высоту. – Ты говорила, что отражение учит тебя разным вещам? Чарам и колдовству? – Когда она кивнула, добавил: – Нам нужно каким-то образом снять тебя с самолета. Ты можешь спросить у зеркала, как тебе телепортироваться отсюда?
– А как же ты? – воскликнула она, напрягая голос из-за усиливающегося воя моторов.
Как у бессмертного, у него был шанс выжить, в то время как у нее – нет.
– Думай только о себе…
Самолет резко пошел вниз, швырнув Бауэна вперед по проходу. И Мари закричала. Только ремень безопасности удержал ее в кресле. Он вернулся к ней.
– Сосредоточься, Мари, и спроси зеркало, как тебе выбраться из этого самолета.
– Я пытаюсь!
По ее щекам текли слезы.
– Давай, детка, сконцентрируйся ради меня. Он погладил ее по руке.
– Я не могу услышать ее из-за рева моторов! Не понимаю, что она говорит! – Марикета умоляюще смотрела на него. Ее зрачки были огромными, как радужки. – Бауэн, я… не слышу ее.
90 
