76 
Пенелопа не знала, что ответить мужу. Но тут ребенок у нее на руках подал наконец признаки жизни. Голди начала ворочаться и хныкать, и Пенелопа сосредоточила на ней все свое внимание.
Если бы она в этот момент подняла глаза на Грэма, то увидела бы, что выражение его лица смягчилось и он с умилением смотрит на нее. Сияющие, еще влажные от слез глаза Пенелопы были устремлены на крохотное плачущее создание, которое она держала в руках. Завитки золотистых волос рассыпались, на щеках девочки играл нежный румянец. Грэм залюбовался женой, которая походила на Мадонну с полотен великих художников. Грэм отдал бы все свое состояние за то, чтобы Пенелопа получила возможность родить ребенка, которого могла бы лелеять и холить. Простая мысль о том, что он мог бы сам стать отцом этого ребенка, не приходила ему в голову.
– Я искупаю Голди и, пока врачи не осмотрят ее, не позволю Александре подходить к ней близко, – промолвила Пенелопа, стараясь не смотреть на мужа.
Так и не сказав ничего по поводу его распоряжений, она повернулась и вышла из кабинета. Грэм проводил ее задумчивым взглядом. Он не хотел признаваться себе, что эта женщина была ему необходима как воздух.
Глава 18
– Противный, бессовестный, гадкий мальчишка! – кричала Александра на стоявшего в воротах конюшни Пиппина.
– Александра Мелисса Тревельян, что вы делаете? – возмущенно спросила Пенелопа, сворачивая с главной аллеи на дорожку, ведущую к конюшне. На ней было белое муслиновое платье и шляпка, украшенная широкими голубыми лентами. Пышная юбка развевалась на усиливающемся ветру – надвигалась летняя гроза.
Александра послушно замолчала, однако с чувством собственной правоты упрямо вздернула подбородок. В этот момент она очень походила на Чедуэлла. Пенелопу не могло не поразить это сходство. Но она тут же сказала себе, что дело, должно быть, в черных волосах. Лицо девочки с его мягким овалом не имело ничего общего с лицом Чедуэлла, у которого был тяжелый квадратный подбородок.
– Александра, тебя ждет отец. Экипажи скоро отъезжают. Зачем ты дразнишь Пиппина?
– Пиппин говорит, что мой папа – мне не папа. Он говорит, что свирепые дикие звери пожирают маленьких девочек и не могут быть их папами. Скажите ему, что этот мистер Чедуэлл – вовсе не мой отец!
Пенелопа изумилась тому, что ей в голову тоже только что пришла мысль о явном сходстве Александры и Клиффтона. Впрочем, дети судят всегда поверхностно. Они не умеют заглядывать в душу человека. Поэтому они никогда не увидят истинного лица Грэма за его изуродованной внешностью. Они даже не замечают его удивительного сходства с Чедуэллом. Дети обращают внимание на суровый, порой свирепый вид Грэма и непринужденность в общении Чедуэлла и делают свои выводы.
– Как тебе не стыдно, Пиппин? Мистер Чедуэлл когда-то действительно помог тебе, но ведь теперь лорд Тревельян платит тебе за работу в конюшне! И не забывай, что именно лорд Тревельян спас Голди. Неужели ты думаешь, что я позволила бы привезти твою сестренку в логово чудовища, пожирающего маленьких девочек? Пиппин понурил голову:
– Она называет меня противным мальчишкой. Что я ей сделал? Я к тому же вдвое старше, чем она!
– Поэтому ты должен защищать Александру и не рассказывать ей страшных историй. Большие мальчики в ответе за тех, кто меньше и слабее их. А теперь помиритесь, и вежливо попрощайтесь друг с другом. Мы расстаемся с тобой на несколько месяцев.
На мгновение Пенелопе показалось, что мальчик сейчас расплачется, но он сдержал слезы и протянул Александре свою грязную пятерню. Девочка в ответ показала ему язык.
Пенелопа вздохнула и взяла дочь за руку.
– Запомни, Алекс, лучше дружить, чем враждовать, – недовольным тоном сказала она. – А теперь попрощайтесь. Нам надо идти.
Радуясь тому, что последнее слово осталось за ней, Александра без сожаления распрощалась с сиротой. Она ехидно сказала ему «до свидания» и, помахав ручкой, вприпрыжку побежала по тропинке рядом с Пенелопой. В последние дни в их доме происходили интересные события. Например, в детской появилась крохотная девочка, но ничто не могло сравниться с предстоящим «
шествием» в деревню. Для Александры это было настоящим приключением, и она ничуть не жалела, что уезжала.
Наблюдая за падчерицей, Пенелопа завидовала ее радостному безмятежному настроению. Грэм почти не показывался из кабинета в эти последние дни, которые Пенелопа провела в суете и заботах. Она следила за тем, как прислуга упаковывает сундуки и сворачивает ковры, и, услышав плач Голди, спешила в детскую. Александра, конечно, ревновала ее, но связанные с этим трудности не шли ни в какое сравнение с тем, что Пенелопе пришлось пережить, ухаживая за малюткой. Привыкшая к джину девочка, которой перестали давать алкоголь, первое время день и ночь пронзительно кричала и своим плачем сводила с ума всех домочадцев, но постепенно Пенелопе удалось справиться с этим.
76 
