Особенно,... 
67 
— Мы пойдем вместе. Торопиться некуда. Мы и так долго ждали, несколько лишних мгновений ничего не изменят.
Филипп сделал добрый глоток, вытер губы и, взяв Эльвину за руку, вышел встречать монаха. Когда до Шовена оставалось несколько шагов, Эльвина вырвалась и побежала ему навстречу.
— Вы нашли его? Прошу вас, отец, скажите, он здоров? О нем заботятся?
Шовен поднял руку.
— Думаю, нам надо поговорить наедине.
Шовен встретился взглядом с Филиппом, стоявшим позади Эльвины, и тот все понял.
— Ну что? — спросил Филипп, когда все трое оказались в шатре.
Шовен подготовил речь по дороге в лагерь, но под надрывающим душу взглядом Эльвины все позабыл. Монах старался не смотреть на нее и обращался к сидящему позади нее Филиппу.
— Я обыскал все поместье, сэр, и там нет ни одного, кто хотя бы приблизительно подходил под описание. На данстонских землях в указанное время родилось всего трое детей. Не многие мужчины пережили семилетнюю войну, а те, кто выжил, отправились искать счастья в иные земли.
Шовен вопросительно посмотрел на Филиппа.
— Так что ты обнаружил в Данстонском замке? Шовен продолжил:
— Во-первых, не один год ходят слухи о том, что леди Равенна бесплодна. Ее прежний муж грозился развестись с ней, если она не родит наследника.
— Это ерунда, — нетерпеливо возразил Филипп. — Ты не хуже меня знаешь, что виноват может быть мужчина.
— Верно, но у барона немало бастардов, и при этом ни одного наследника. Так или иначе, леди Равенна послала за колдуньей Мартой, известной среди жителей тем, что умеет варить чудесные зелья. Суеверная чепуха, полагаю, но во всяком слухе есть доля истины. Может, она и умеет кое-что.
— Хватит заумных речей, Шовен. Ты хочешь сказать, что леди Равенна послала за Мартой, чтобы та излечила ее от бесплодия.
— Не то, милорд. Говорят, будто с появлением в замке Марты там стали служить черные мессы и делать кое-что еще похуже. Эта земля проклята, милорд. Кое-кто утверждает, будто последний барон умер загадочной смертью по дороге в Лондон, куда он отправился просить короля разрешить ему развестись с бесплодной женой.
— По твоим словам, моя жена бесплодна и к тому же убийца. Это меня весьма воодушевляет, Шовен. А как насчет моего сына? Что ты скажешь о нем?
— Ребенок светловолос и хорошо сложен. С рождения к нему приставлена кормилица, но при родах присутствовала лишь Марта. Леди оставалась у себя в спальне все последние месяцы и никто не видел, чтобы она покидала постель, пока не родился ребенок. Я видел, что он здоров, глаза у него как у отца и кормилица обращается с ним ласково.
Шовен обратил взгляд на Эльвину, которая едва держалась на ногах. Он сознательно не делал никаких выводов. Два человека с такими черными волосами, как Филипп и леди Равенна, не могли произвести на свет мальчика с золотыми волосами и очень светлой кожей, это ясно как день.
— Его крестили, святой отец? — спросила Эльвина. К ее удивлению, ей ответил не Шовен, а Филипп:
— Да, его окрестили Чарльзом Филиппом, в честь моего отца. Я решил, что мой единственный законный наследник должен быть назван в честь деда.
Итак, у ее ребенка есть имя. Сердце Эльвины радостно затрепетало. Он жив! Она попыталась представить себе светловолосого мальчика с зелеными глазами, и улыбка осветила ее лицо. Надеясь разделить свою радость с Филиппом, Эльвина взглянула на него, но его лицо окаменело.
— Ребенок мой. Теперь ты должен это понять.
— Да, похоже, ребенок наш. — Филипп сделал ударение на последнем слове.
— Когда мне вернут его? — спросила Эльвина.
Она слышала, как вздохнул монах, но сделала вид, что ничего не заметила.
— Он мой сын и законный наследник Сент-Обена. Он там, где ему в настоящий момент надлежит быть, — заметил Филипп.
Эльвину трясло от гнева.
— Он мой сын и принадлежит мне! Он должен быть со мной!
Не ожидая ответа, она выскочила из шатра и бросилась к загону со скотом. Быстрый пони — вот то, что ей сейчас нужно. Она и так слишком долго ждала. Пора браться за дело самой.
Мощная рука перехватила ее за талию. Эльвина выхватила из-за пояса кинжал.
— Пусти меня, Филипп! Наш договор расторгнут! Я отправляюсь к своему ребенку!
— Ты будешь делать то, что я тебе велю, девчонка.
Филипп развернул ее к себе, но его искаженное гневом лицо выразило удивление — стальное лезвие мелькнуло перед его глазами. Все произошло настолько стремительно, что Филипп не успел отразить удар и острие вонзилось в его плечо, совсем рядом с недавно полученной раной. Он взревел от ярости и боли.
67 
