ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  55  

Ну и постаралась же эта программа, создавая мне виртуальных родителей! А они думают, что постаралась реальность, создавая им виртуального сына. Сливовый цвет страдает от не соответствующей сезону погоды.

***

– Эй? Подъем! Есть тут кто-нибудь? – Какой-то посетитель кафе «Юпитер» так разорался, что заглушил шум виртуального ливня.– Детка, ты неправильно дала мне сдачу!

Я отключаюсь и оборачиваюсь посмотреть, из-за чего сыр-бор. Трутень ростом с гризли, в рубашке, усаженной пятнами, рычит на девушку с самой прекрасной на свете шеей – и когда она успела прийти? Она смотрит на него с удивлением, но спокойно. Ослица моет посуду, от греха подальше, а моя девушка изо всех сил старается быть вежливой с этим человекоподобным вепрем.

– Вы дали мне одну банкноту в пять тысяч иен.

– Послушай, детка! Я дал тебе банкноту в десять тысяч иен! Не пять! Десять!

– Господин, я абсолютно уверена…

– Он буквально встает на дыбы:

– Ты утверждаешь, что я лгу?

– Нет, я говорю, что вы ошибаетесь.

– Ты что, феминистка? Обсчитываешь, потому что фригидна?

Очередь тревожно шевелится, но все молчат.

– Я…

– Я дал тебе десять тысяч, ты, жертва аборта! Давай сдачу! Быстро!

Она открывает кассу:

– Здесь даже нет десятитысячной банкноты.

– Вепрь брызжет слюной и скалит клыки:

– Ну и что! Ты украла ее из кассы!

То ли я еще не совсем отошел от травки, то ли «Виртуа капиенс» притупила чувство реальности, но неожиданно для самого себя я подхожу к этому парню и хлопаю его по плечу. Он оборачивается. Его рот кривит усмешка. Этот вепрь еще здоровее, чем я думал, но отступать поздно, остается атаковать первым, чтобы не потерять преимущество. Выплескиваю кофе ему в лицо и бью головой в нос, очень, очень сильно. В глазах у меня вспыхивают бенгальские огни – Вепрь отступает с протяжным: «А-а-а-а-а-а-а-а-а». Из носа у него течет кровь. Я возвращаюсь в исходное положение, ища, чем бы замахнуться. От боли в голове мой голос звучит нетвердо.

– Убирайся сейчас же, не то зубы искрошу,– смотрю, что у меня в руке,– этой пепельницей!

Должно быть, я выгляжу достаточно убедительно – прогундосив что-то насчет полиции и нападения, Вепрь ретируется. Посетители молчат. Лао-Цзы хлопает меня по плечу:

– Чистая работа, Капитан.

Ослица подходит к своей коллеге, полная участия.

– С вами все в порядке? Я не поняла, что происходит…

Официантка с прекрасной шеей захлопывает кассу и смотрит мне в глаза:

– Я бы с ним справилась.

– Я знаю,– отвечаю я.

Бенгальские огоньки опасно вспыхивают.

– Но все равно спасибо.

Она одаряет меня сдержанной улыбкой, так что, когда огоньки начинают мелькать с новой силой, у меня есть чем отвлечься от этой боли. Я сажусь на свое место, и на какое-то время боль получает мою голову в свое полное распоряжение.

Интересно, бывала ли моя мать в кафе «Юпитер», когда жила в Токио? Может быть – после того, как родились мы с Андзю,– она сидела на этом самом месте, ожидая повестки от Акико Като. Трутни из «Пан-оптикона» Работают даже по воскресеньям. Неиссякающим роем они залетают в здание и вылетают обратно. Прошло почти две недели с той бесполезной засады, а отца я в Токио так и не нашел. Может, он сейчас в каком-нибудь отдаленном пригороде, а может, читает спортивную хронику за соседним столиком. Лао-Цзы сидит через две табуретки от меня, погрузившись в свою идиотскую игру.

– Привет.

Официантка с самой прекрасной шеей держит в руках кофейник.

– Налить?

– Боюсь, у меня больше нет денег.

– За счет заведения. В качестве оплаты за охранные услуги.

– Тогда с удовольствием. Спасибо.

Она наливает. Я смотрю. Потом она спрашивает:

– Как ваша голова?

Опершись на локоть, закрываю рукой горло, чтобы она не увидела засос.

– Прекрасно.

– Еще что-нибудь?

– Что – что-нибудь?

– Еще одну булочку? За мой счет.

– Чего я действительно хочу, если вы, э-э, не против,– боль придает мне храбрости, о которой я при обычных обстоятельствах и мечтать бы не мог,– так это узнать, как вас зовут.

Ее сдержанная улыбка на секунду запаздывает.

– Аи Имадзё.

– Какое классное имя.

– А вас?

– Эйдзи Миякэ.

Не такое классное.

– Эйдзи Миякэ,– произносит Аи Имадзё, и я чувствую себя намного, намного лучше.

Она изучает шишку у меня на лбу.

– Наверное, это ужасно больно, когда бьешь кого-нибудь головой?

  55