Особенно,... 
68 
– Я просто боюсь, вот и все. Это нелегко объяснить. Почему он так зол на нее? И почему она смутно вспоминает, как его нагое тело склонялось над ней?
– Ты не боишься. – Маркус поднял с пола камеру – одеваться он, видимо, не собирался. – Ты психопатка. Когда я дотронулся до тебя, мне показалось, что ты сейчас меня угрохаешь. Что все это значит? Ты лесбиянка, что ли?
– Нет, я не лесбиянка.
А вот насчет «угрохать» – тут он был, как никогда, близок к истине. Может быть, так она и проживет остаток своих дней. Может, для нее навеки заказана близость с мужчиной. Но сейчас ей необходимо было знать, что именно произошло, пока она была без чувств. Ее очень беспокоили смутные и беспорядочные воспоминания…
– Скажи мне правду. Что ты со мной сделал? Мы были близки?
– А какая тебе разница? Я же сказал, ничего я тебе не сделал! Ты не веришь мне?
После всего происшедшего? Он воспользовался ею, как вещью, пока она была без сознания! Он заставил ее раздеться почти догола, потом сам разделся… Когда она очнулась, сцена была далеко не целомудренная, и все же у Грейс не было ощущения, что ее изнасиловали. Она уверена была, что ощутила бы до боли знакомые чувства! Это ее немного успокаивало. Может, он и впрямь ничего ей не сделал, ну кроме того, что она помнит. Просто любовные игры, ласки, поцелуи… А ведь ей это нравилось, она помнит, хотя и перепугалась до смерти. У нее было такое чувство, что они были на волосок от близости, но этого так и не случилось. Возможно, именно оттого он так бесится.
– Как я могу верить тебе после того, что ты сделал? – тихо спросила Грейс, борясь с новым приступом тошноты.
– А что я такого сделал? Пытался заняться с тобой любовью? Это не противозаконно, ты прекрасно знаешь. Нормальные люди трахаются чуть ли не каждый день… и некоторые даже весьма охотно. Тебе ведь двадцать один год, детка? И что ты собираешься сделать? Вызвать полицию лишь потому, что я поцеловал тебя и снял штаны?
Но она все равно ощущала себя изнасилованной. Он фотографировал ее, а она этого не хотела. Он обманом заставил ее .почти обнажиться. А потом пытался овладеть ею, бесчувственной. Вот странность – она никогда прежде не пьянела гак от полутора бокалов вина! Даже сейчас ей отчаянно плохо…
– Я устал от твоих игр, Грейс. Я потратил на тебя уйму времени и терпения – эти субботние прогулочки за ручку.. эти целомудренные обеды. Мы должны были оказаться в постели еще две недели назад! Я не четырнадцатилетний мальчишка. Мне этих штучек не надобно. Кругом полно нормальных девушек.
С его стороны говорить ей такое было низко, но, глядя на Маркуса в его истинном обличье, она отчетливо осознавала, что горько в нем ошибалась. Он самодовольно натягивал брюки, озабоченный лишь собственной персоной. Он просто подонок и вовсе не любит ее. Маркус был с ней мил лишь в надежде получить то, чего жаждал.
– Сожалею, что заставила тебя потерять столько времени, – холодно сказала Грейс.
– И я сожалею, – небрежно бросил Маркус. – Контактные отпечатки я отошлю в агентство. Можешь выбрать кадры по своему вкусу.
– Я не желаю их видеть. Можешь все спалить.
– Так я и поступлю, не сомневайся, – ледяным тоном отвечал он. – Твоя правда – ты оказалась никуда не годной моделью.
– Спасибо, – грустно сказала Грейс, натягивая свитер. В одну секунду Маркус сделался чужим… Она подхватила сумку и пошла к выходу, но все же оглянулась через плечо. Маркус стоял у стола, вынимая из фотоаппарата кассету с пленкой. Грейс спрашивала себя, как могла так ошибиться. Но тут комната снова поплыла куда-то, и девушка едва не лишилась чувств. Уж не гриппом ли она заболевает, подумала она. Или просто так расстроена всем происшедшим?
– Прости, Маркус, – грустно сказала она. Он лишь передернул плечами и отвернулся, словно пострадавшей стороной был именно он. Да, у него с этой девицей выдалась пара забавных минут, но пора двигаться дальше. Хорошеньких мордашек вокруг было предостаточно – на килограммы взвешивать можно.
Он так и не сказал ей ни слова, а она еле сползла по ступеням вниз, поймала такси и прошептала водителю адрес. Когда они доехали, таксисту пришлось потрясти Грейс за плечо, чтобы она очнулась.
– Извините, – с трудом произнесла она. Ее опять тошнило. Как же ей плохо!
– Вы в порядке, мисс? – Таксист с тревогой смотрел на нее.
Грейс расплатилась и щедро дала на чай, таксист проводил ее до самых дверей. Ее шатало.
68 
