172 
В то, что Третьяков прав, я верил слабо, не понимая для чего убийцам нужна была такая сложная многоходовка, но у нас было указание помогать следователям всемерно, поэтому спорить дальше не стал, и просто сказал:
— Добре. Бери машину, Пучкова, охрану и вперёд — опрашивать контрразведчиков. Может, повезёт. А я с тобой не поеду, извини, у самого дел по горло. Нам ребята свежего «языка» притащили, так что дуйте, разбирайтесь сами.
Сашка кивнул и мы разбежались. Он, в штаб армии, а я потопал в дальнее крыло особняка, которое мы отвели под «губу».
Глава 24
— Нет, если бы вы знали, как я это быдло ненавижу. Полуграмотное, вечно пьяное, не понимающие что мы, истинно интеллигентные люди, гораздо лучше них знаем, что надо для народного блага! Их пороть, пороть на конюшне надо, чтобы мозгов добавить! По-другому, до этих ленивых скотов ничего не дойдёт! И Пётр Николаевич именно это предлагал!
Изо рта собеседника, густо летели пенные брызги, поэтому я отклонился назад и убрал руку с папиросой подальше. От особой брезгливости меня война отучила, но сейчас были серьёзные опасения, что у этого пропагандиста из РОА слюни, могут быть ядовитые. Честно говоря, подобный экземпляр в первый раз попался. Такой вот весь из себя, предатель-прогрессор, непрестанно радеющий о народном благе. Слушать это существо было очень познавательно, тем более, бывший советский интеллигент, похоже, так увлёкся, что напрочь потерял связь с реальностью и забыл, где находится. С ними такое бывает, особенно когда в раж входят — ничего не видят и не слышат, прямо как глухари. А тут видно, стресс от попадания в плен сказался, да ещё я с ним разговаривал спокойно и вежливо, даже немного в философию ударился, вот РОАвца и понесло...
Сопроводиловку на Бляхина Ипполита Аристарховича, 1902 года рождения, я уже прочёл и теперь молча слушал его страстный монолог, удивляясь, как человек, всю жизнь проживший в России, может настолько ненавидеть свой собственный народ. Хотя поначалу, разговор шёл во вполне сдержанном и конструктивном русле. В сопроводительных документах мужики из СМЕРШ указали, что Бляхин, был на сборах пропагандистов, которые проводились недалеко от Бальги. Вот я и выуживал из него те крупицы сведений, насчёт местности, которую он мог наблюдать из окна автобуса курсировавшего между казармами и учебным центром. Толку, правда, было мало, но даже то, что он увидел, как сапёры ставят на полях, к юго-востоку от замка, минные поля, можно считать удачей. Ведь будет совсем не гут, если сброшенный десант, приземлиться среди кучи смешанных, противотанковых и противопехотных мин.
Отметив на карте местоположение минированных мест, я, заодно спросил, что именно делали на этих пропагандистских сборах? Оказывается, всё как обычно — там давали накачку замполитам, перед решающими битвами, чтобы они глаголом жгли сердца подопечных солдат. У этого сына Аристарха, глаголом жечь, судя по всему, получалось очень хорошо, в чём сейчас и убеждаюсь на собственной шкуре. И дёрнул меня чёрт за язык...
Ведь как получилось: просто в конце допроса, я допустил стратегическую ошибку — уже убирая карту, чисто по-человечески поинтересовался, как мог, образованный человек, преподаватель русского языка, настолько легко перейти на сторону врага? И тут понеслось... Сперва понемногу, но в конце концов пропагандист распалился, как на митинге и радиус слюнопоражения, стал достигать нескольких метров.
Оказывается, в СССР его раздражало абсолютно всё. И страна, и строй, и народ. Страна — за отсталость от западного мира, строй — за своё отличие от действительно демократического и продвинутого мирового общества, ну а народ, за то, что быдло и хамы.
Я, глядя на покрасневшую морду разорявшегося предателя, украшенную свежим фингалом, вспоминал все те «прелести», которые принесли на нашу землю «освободители от коммунистического гнёта». Вспоминал деревни, начисто сожжённые карателями. Вспоминал, что люди рассказывали о «новом порядке», который устанавливали «просвещённые демократы» на оккупированных территориях. Вспоминал и медленно, но верно, закипал. Эта тварь продажная, даже не осознаёт содеянного, называя всё происходящее — «поркой на конюшне»! И ведь, падаль такая, к немцам пошёл, даже не шкуру свою спасая, а исключительно по идейным соображениям. А потом, именно после его накачек, предатели из РОА, людей пачками стреляли, да вешали. Такие как он, ненавидят вовсе не «жидов и комиссаров», как они пропагандируют, такие ненавидят весь народ целиком, не делая никаких различий. Они ведь только себя считают светочами разума, пупом земли и вершиной творения. А если вдруг кто-то имеет мнение, отличное от «правильных» понятий, тогда, подобных оппонентов, моментально записывают в недалёких хамов, не умеющих постичь всего величия их мудрости.
172 
