Особенно,... 
144 
Постепенно небо прояснилось, его, как и полосу океана, пронизала привычная синь, и солнце начало припекать. Одежда высохла, но от соленой воды сделалась как короста, а волосы слиплись и стали жесткими.
Конрад обвел взглядом унылый горизонт.
— Вы всерьез рассчитываете наткнуться на жилье? — спросил он спутника.
— Нет, конечно. Но нам нужна вода, без нее мы никуда не сможем двигаться. Необходимо найти какой-нибудь источник.
Конрад покачал головой.
— Не лучше ли вернуться? Думаю, не стоит углубляться в заросли, лучше пойти вдоль берега.
Спутник Конрада остановился.
— Наверное, вы правы… Как вас зовут? — спросил он, не оборачиваясь.
— Конрад О'Рейли. А вас?
— Даллас Шелдон. Вы американец?
— Нет, я родился и жил в Австралии. — И, помолчав, тяжело произнес: — Моя жена была американкой.
Даллас быстро повернулся.
— Не отчаивайтесь! — сказал он с искренним сочувствием. — Возможно, она все-таки попала в какую-нибудь шлюпку…
— Не верю! — жестко и с горечью произнес Конрад. — Я чувствую, случилось худшее!
Он, и правда, не верил, вообще не верил больше в этот мир! От огромного, прозрачного, чистого зеркала его юношеских иллюзий не осталось даже осколков.
Даллас только вздохнул, ему нечего было сказать. Он тоже смотрел в лицо реальности и сознавал бесполезность утешений.
«А ведь ты мечтал избавиться от них, они мешали тебе, не давали жить так, как ты хочешь — без забот и мыслей о других! — шептал Конраду предательский внутренний голос. — И вот ты избавился — легко, просто, естественно и навсегда! Почему же ты не радуешься? Тебе даже Джону Россету ничего не придется объяснять: Лоренс Пакард погиб, а о Конраде О'Рейли отец Джоан не имеет понятия! Ты прибыл в Австралию один, без обузы и прошлого и можешь начать все сначала! Ты избавился, как и мечтал, скажи!»
«Нет! — отвечал Конрад. — Нет! Не таким жестоким образом и потом… Она вечно, пока я жив, будет стоять между мной и миром и смотреть мне в лицо с молчаливым укором…»
— Ненавижу их! — прошептал он вслух. — Ненавижу этих людей, из-за которых не хватило места Джоан и Мелиссе, ненавижу за то, что они живы, а мои жена и дочь — нет!
Даллас искоса посмотрел на него и произнес с полным пониманием и, возможно, оттого — совершенно спокойно:
— Они ни в чем не виноваты. Каждый в первую очередь думал о себе и о своих близких. Вот и вы…
— Почему это случилось? — перебил Конрад.
— Пожар?
— Да.
— Кто знает! Это была не моя вахта, я спал, когда поднялась тревога. Пусть те, кто над нами, выясняют причины.
— Те, кто над нами, будь это Бог или власть, никогда не станут думать о тех, кто внизу, никогда!
— Может быть. Но думаю, у тех, кто подаст в суд на компанию, есть шанс выиграть дело.
Конрад пристально взглянул на спутника. А этот парень далеко не глуп! В его присутствии чувствуешь себя куда увереннее!
Они остановились. Не было смысла продолжать путь: далеко в глубь материка протянулись пустынные заросли низких эвкалиптов и акаций, без малейших признаков цивилизации, как и источников драгоценной воды. К тому же путники могли легко заблудиться.
— Возвращаемся? — Несмотря ни на что голос Далласа оставался бодрым.
Конрад кивнул. Он вдруг почувствовал себя совсем скверно. Внутри все пылало, он дрожал. Стоило закрыть глаза — перед ними вставало бледное лицо Джоан, ее растрепавшиеся, казавшиеся огненными волосы и руки, крепко обнявшие Мелиссу.
— О черт! — в сердцах воскликнул Даллас, повернувшись к спутнику. — Какой я осел, что позвал вас с собой, вы ж совершенно больны!
Конрад ощутил досаду, как когда-то от заботы Джоан.
— Идем? — спросил Даллас, намереваясь помочь. Конрад холодно отстранился.
— Ничего страшного, пройдет.
Потом внезапно впился в горизонт лихорадочны взглядом. Неужели мерещится?
— Люди?..
Лицо Далласа, проследившего за взглядом спутника, приняло тревожное выражение.
— Да…
Из зарослей действительно вышли люди, целая группа, один за другим и в нерешительности (как показалось Конраду и Далласу) остановились в отдалении. Конрад присмотрелся — одеты они были бедновато, небрежно, но были вооружены и, вопреки первому впечатлению, держались довольно уверенно.
Конрад почувствовал, как Даллас вцепился ему в рукав.
— У вас есть оружие?
— Оружие? Нет… А у вас?
— У меня тоже. Да, тогда дело плохо!
144 
