30 
Его губы приблизились к лицу Хейли — твердые и требовательные. Крепко сжав зубы, она яростно сопротивлялась — сопротивлялась желанию, охватившему ее трепещущее тело. Приподняв голову женщины, Тайлер испытующе посмотрел в ее безумные глаза.
— Хорошо, моя ненаглядная строптивица. Ты хочешь, чтобы я действовал убеждением? Постараюсь тебя не разочаровать.
Отпустив голову Хейли, он стал водить языком по ее шее. Бессознательным жестом женщина прижала его голову к ложбинке на груди. Он стал целовать внутреннюю сторону ее руки.
— Я скучал по тебе. Пусть ты упряма, как ослица, но я так скучал по тебе!
Ощущая прикосновения его языка к своей коже, Хейли то и дело вздрагивала. Она даже не представляла себе, что такое наслаждение возможно. Язык Тайлера обжигал ее кожу, и глубокий стон вырвался из ее горла. Она пыталась опустить руку, чтобы положить конец этой сладкой пытке, но мужчина не позволил ей этого.
— Тебе нравится? А ведь мы только начали, Хейли.
Женщине казалось, что она тонет. Где-то в подсознании вертелся крик ненависти, но сердце ее говорило совсем иное, и с губ Хейли, словно молитва, раз за разом срывалось его имя.
— Да, любовь моя. Взгляни на себя, посмотри, как ты прекрасна! — Мужчина обвел ее взглядом. — Всю неделю я мечтал увидеть тебя обнаженной. Я хотел увидеть эти чудесные груди, которые до этого ласкал лишь в темноте. Ты даже прекраснее, чем я себе представлял.
Его губы прижались к ее груди, и Хейли со стоном подалась вперед. Колено мужчины оказалось между ее бедер. Вторжение это не встретило никакого сопротивления. Сквозь тонкую ткань плавок Тайлера Хейли ощутила, как велико его желание.
— О, как хорошо… — прошептал он. Язык его оставлял влажную дорожку на разгоряченной коже ее груди. Она чувствовала прикосновение его ресниц и жаркое дыхание на своих сосках, которые страстно молили о ласке.
Легко, едва ощутимо он прихватил губами ее розовый сосок, который от прикосновения его языка набух и затвердел.
— Тайлер… — снова выдохнула женщина.
Теперь ее руки были свободны. Но вместо того, чтобы оттолкнуть от себя мужчину , она гладила его шелковистые волосы, еще крепче прижимала его голову, безмолвно умоляя не останавливаться в этих ласках, от которых все ее тело била крупная дрожь.
Мужчина благословил такими же ласками ее вторую грудь. Осыпая ее поцелуями, он шептал в мягкую ароматную кожу слова любви. Когда наконец он поднял голову, глаза его были затуманены.
— Ну, — спросил Тайлер, — теперь ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя?
— Да, — сорвалось с ее губ, — целуй меня, целуй…
Его губы прижались к ее рту. Они не делали лишних движений, неторопливо смакуя вкус любви, словно наслаждаясь старым терпким вином. Их языки играли и ласкали друг друга подобно двум неутомимым любовникам. Затем язык Тайлера принялся изучать нежную кожу позади ее уха, и он чуть слышно прошептал:
— Теперь ты не жалеешь, что так долго упрямилась и потратила столько времени на препирательства?
Хейли, наверное, не пришла бы в себя так быстро даже в том случае, если бы он ударил ее по лицу. Что случилось? Как могла она до такой степени утратить контроль над собой? Боже мой, неужели она забыла, что стоит за всей этой фальшивой «любовью»? Ведь она поклялась себе не покупаться больше на его дешевые фокусы! А теперь — лежит обнаженная, и каждая клеточка ее тела молит, чтобы он овладел ею.
Упершись ладонями ему в плечи, Хейли что было сил толкнула его. Абсолютно не ожидая подобного развития событий, Тайлер скатился на пол. Хейли же, молниеносно вскочив на ноги, рванула на себя халат, чтобы прикрыть разгоряченную плоть.
— Теперь-то я знаю, чем ты платишь нянькам своей дочери!
Глава 6
Ему показалось, что в следующую секунду Хейли была уже у двери. На самом же деле у нее было достаточно времени, чтобы насладиться зрелищем распластавшегося на полу мужчины, какую-нибудь секунду назад уверенного в собственной неотразимости. Ничего не понимающий, он неуклюже сел и недоуменно заморгал глазами. Она добежала до двери, ведущей в другую комнату, как раз в тот момент, когда Фейт завернула краны душа.
В сердцах хлопнув дверью, Хейли бросилась собирать свои вещи. У нее не было никакого желания провести вечер в компании этого типа, несмотря даже на то, что ее бегство могло огорчить девочку. Фейт вышла из ванной в трусиках.
— Ну как, Хейли, заплетешь мне французские косички? Ты, кажется, сама говорила, что плести их нужно, пока волосы до конца не высохли.
30 
