6 
— Гмм… Ну, он наконец пришел в себя. Его как следует ударило по голове, но, к счастью, ничего непоправимого не случилось.
— Я видела, как бык взгромоздился ему на грудь…
— Да, у него несколько ребер сломано.
— Но ведь это может быть опасно, правда?
— Только если острый край ребра проколет внутренний орган.
У Марси так побледнело лицо, что даже веснушки, которые она тщательно скрывала с помощью косметики, резко выделились на белом фоне. Доктор поспешил успокоить ее:
— К счастью, этого тоже не случилось. Внутренних кровотечений нет. Через несколько дней он будет практически здоров, но не слишком еще бодр. Я, конечно, не советую ему какое-то время ездить верхом на быках.
— Вы ему это сказали?
— Конечно. Он меня послал…
— Мне очень жаль.
Он пожал плечами и добродушно сказал:
— Я привык. Это центральная больница округа — к нам привозят шизиков, алкашей и жертв разборок наркоманов. Мы привыкли к оскорблениям.
— Мне можно его видеть?
— Только несколько минут. Ему ни к чему разговаривать.
— Я долго говорить не буду.
— Ему только что ввели сильное болеутоляющее, так что он все равно скоро заснет.
— Тогда, если вам все равно, — любезно сказала Марси, — я хотела бы остаться в его комнате на ночь.
— О нем хорошо позаботятся, — возмущенно проговорила у нее за спиной медсестра.
Марси не сдавалась:
— Вы даете мне свое разрешение, доктор Монтойя?
Он дернул себя за мочку уха. Марси посмотрела ему прямо в глаза. Ее взгляд сказал доктору, что она от своего не отступит. Покупатели, продавцы, агенты по сдаче жилья внаем — им приходилось встречать этот твердый взгляд голубых глаз. Девять из десяти уступали. Сегодня, чуть раньше, парамедик сразу понял, что с ней трудно спорить.
— Наверное, в этом нет ничего страшного, — сказал наконец доктор.
— Спасибо.
— Разговоры сведите к минимуму.
— Я обещаю. В какой он палате?
Чейза поместили в палате на двоих, но вторая кровать была не занята. Марси прошла по комнате на цыпочках, пока не оказалась у постели.
Впервые за два года она взглянула в лицо Чейза Тайлера.
Когда она в последний раз его видела, их положение было прямо противоположным. Она лежала в полубессознательном состоянии на больничной постели, а он стоял рядом с ней, оплакивая смерть своей жены в результате несчастного случая.
К тому времени, как переломы Марси срослись и она почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы выйти из больницы, Таню Тайлер уже похоронили. Через несколько месяцев после похорон Чейз покинул Милтон-Пойнт в неизвестном направлении. В городе поговаривали, что он присоединился к переезжающему из города в город родео — к большому огорчению семейства.
Сравнительно недавно Марси столкнулась в супермаркете с Девон, женой Лаки. После того как Марси сказала, кто она, Девон подтвердила слухи, ходившие о Чейзе. Лояльность не позволила ей откровенно обсуждать его проблемы с посторонним человеком, но Марси поняла, что крылось за ее словами. Были намеки на его неустойчивое эмоциональное состояние и развивающуюся привычку к спиртному.
— Лори вне себя от тревоги за него, — сказала Девон, имея в виду мать Чейза. — Сейдж, сестра Чейза…
— Да, я знаю.
— Она учится в другом городе, так что в доме с Лори остались только мы с Лаки. Лори кажется, что Чейз убегает от своего горя — смерти Тани, вместо того чтобы повернуться к нему лицом и постараться с ним справиться.
Чейз оставил переживающее трудный момент семейное дело в руках младшего брата, которому, если верить слухам, было трудно удержать фирму на плаву. Дела в нефтяной промышленности не улучшались. Поскольку «Тайлер Дриллинг» полностью зависела от состояния экономики в этой области, компания уже несколько лет стояла на грани банкротства.
Марси задала Девон вопрос, который никогда не покидал ее надолго:
— Он винит меня в случившемся?
Девон успокаивающе сжала ее руку.
— Никогда! Не взваливайте на себя этой вины. Чейз поссорился с судьбой, а не с вами.
Но сейчас, глядя на его лицо, которое казалось исполненным муки даже в состоянии покоя, она снова подумала, не винит ли он все же ее в смерти своей возлюбленной Тани.
— Чейз!.. — горестно прошептала она. Он не пошевелился, дыхание его оставалось глубоким и ровным, говоря о том, что лекарство, которое ему ввели внутривенно, действует. Уступая желанию, которое она испытала, когда сама лежала на больничной кровати, Марси осторожно запустила пальцы в его темную шевелюру, отведя назад темные волнистые пряди, упавшие на его влажный лоб.
6 
