56 
Френсис снова отвернулся и уставился на огонь, но так и не нашел там никаких ответов на свои тревожные вопросы.
— Тетя Арабелла, я бы хотел поговорить с Сереной наедине.
Арабелла помолчала, но секунду спустя откашлялась и направилась к выходу. На пороге она оглянулась на Серену.
— Я буду в саду, дитя мое. Если он будет обижать тебя, крикни.
И бросив на Френсиса возмущенный взгляд, правда, смягченный беспокойством и за девушку, и за племянника, она вышла.
Френсис размышлял о возникшей ситуации, полностью переворачивавшей его жизнь с ног на голову. Жаль, что она была не в том соблазнительном коричневом платье с пронзительным запахом продажной женщины. Тогда бы он почувствовал себя увереннее.
— Если вы забеременели, то вряд ли можете об винить в этом меня.
Серена побелела как полотно.
— Я и не виню, — прошептала она.
— А если вы понесли от другого, — сказал он, не спуская с нее глаз, — от слуги или, возможно, от женатого мужчины, и выдумали всю эту историю, чтобы найти более достойного кандидата?
Женщина с ужасом взглянула на него.
— Нет! — Ее глаза затуманились. — Наверно, женщина поумнее, чем я, вполне могла бы отважиться на такое. — Она нахмурилась. — Но согласитесь, милорд, только безумная отправится в ноябре бродить по сельским дорогам, чтобы подыскать подходящую кандидатуру в мужья.
Френсис хранил молчание.
— И к тому же, — добавила она уже увереннее, — если вы помните, я очень не хотела ехать с вами, и это вы, а не я, сообщили Постам, что мы муж и жена.
— Но именно вы предложили мне себя, и именно вы воспользовались ситуацией, даже когда я отказался.
Серена кивнула:
— Верно, но согласитесь, в этом нельзя заподозрить преднамеренное жульничество.
Френсис понимал, что она права, но по-прежнему чувствовал себя загнанным в ловушку. С другой стороны, если она уже носит его ребенка, все его инстинкты взбунтовались против того, чтобы ребенок появился на свет незаконнорожденным.
Он подошел к столу, где лежала большая Библия в кожаном переплете.
— Подойдите сюда.
Серена, бледная и взволнованная и такая невероятно юная, подошла к нему.
— Положите руку на Библию и поклянитесь, что вы беременны.
Женщина поклялась. Ее маленькая ладонь белым пятном выделялась на темной коже переплета.
— И поклянитесь, что этот ребенок от меня.
Серена посмотрела ему прямо в глаза и твердо произнесла:
— Ребенок в моем чреве от вас, милорд. И я клянусь в этом на Святом писании.
Ее рука была ледяной.
Ну будь что будет. Френсис сдался под натиском обстоятельств, чувствуя, как в душе растет ликование.
— Тогда мы завтра же поженимся.
— Завтра? — слабым эхом повторила Серена.
— Нам нельзя терять времени, — сухо ответил он. — Если я тотчас же выеду, то получу разрешение епископа уже сегодня, а возвращусь завтра.
Она судорожно перевела дыхание.
— Вам потребуется мое настоящее имя.
— Я знаю его, леди Ривертон. Надеюсь, что вы будете готовы к завтрашнему дню.
Френсис понял, что все еще сжимает ее руку, и отпустил ее.
Серена была белая как полотно, но твердо ответила:
— Да, милорд, я буду готова.
* * *
Как только Френсис уехал, Серена отыскала Арабеллу.
— Почему вы ничего не написали ему? Я думала, он знает.
Арабелла фыркнула.
— Это не та новость, какую сообщают в письме. К тому же я сомневаюсь в мужестве сильного пола. Его бы и след простыл. Что-то я не заметила, чтобы он загнал лошадей, торопясь сюда.
— Он же не знал, что есть причина спешить.
— Уверяю тебя, я достаточно внятно объяснила ему, что он должен срочно приехать. Ну так как? Он собирается исправить положение?
— О да. — Серена нервно заметалась по саду. — Но мне жаль, что вы не сообщили ему.
Вдруг она резко повернулась к Арабелле.
— А я? Я поступаю правильно?
— Конечно, милая моя. Ты вынашиваешь его ребенка, а ребенок имеет право родиться законно, со всеми вытекающими отсюда последствиями. И если у Френсиса возникли проблемы по этому поводу, то надо было думать раньше, до того, как соблазнил тебя.
Серена оцепенела. Если она вообще собиралась признаться во всем Арабелле, то представился великолепный случай. Но не смогла выдавить из себя ни звука. За исключением редких моментов, таких, как сейчас, она и себе-то боялась признаться в постыдном факте, трусливо закрывая глаза на правду. Не соблазняла она никакого незнакомца! Не позволила ему оплодотворить себя и зачать ребенка! Не было, не было этого!.. Вот только теперь он вынужден жениться на ней, хотя отнюдь не жаждет этого.
56 
