Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
114 
Глядя на эту грустную картину, Бай Юй-тан думал: «Простые люди и так страдают, а тут еще на них напало водяное чудище. Что оно людей губит — это понятно, а вот зачем ему крестьянское добро? Нынче же ночью все проверю». Он потолковал с Янь Ча-санем, взял с собой четырех служителей и отправился в Чититунь. Там он велел освободить какой-нибудь дом и в нем расположился. А жителям велел укрыться в своих домах и не шуметь, чтобы не вспугнуть чудище.
После Бай Юй-тан вытащил из-за пояса два слитка серебра, велел людям купить вина и закусок и не выходить из домов, если далее чудище явится.
Бай Юй-тан выпил со стариками вина, потолковал, узнал, как они чинят дамбы, сколько погибло в водовороте людей, а когда спросил, что же находится за водоворотом, ему сказали, что храм Трех царей.[65]
Бай Юй-тан все хорошенько запомнил… Пока все ели и пили, на небе взошла луна и озарила своим серебристо-голубым светом безбрежную водную гладь.
Во вторую стражу Бай Юй-тан услышал неподалеку всплески воды. Он мгновенно приник к земле и вытащил из-за пазухи камень. На берегу появилось какое-то странное существо с растрепанными волосами. Оно огляделось по сторонам и побежало к деревне. Бай Юй-тан вскочил и метнул вслед ему камень. Чудище покачнулось. Второй камень, брошенный Бай Юй-таном, угодил ему прямо в лицо. Чудище охнуло и повалилось на землю.
Бай Юй-тан подскочил и навалился на него. На помощь подоспели служители. Тут-то все и увидели, что никакое это не чудище, а обыкновенный человек, обрядившийся в звериную шкуру.
— Господин, пощадите! — взмолился он, упав на колени.
Если хотите узнать, как судили разбойника, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
Гунсунь Цэ проверяет плотины и встречается с Мао-шэном. Цзян Пин наталкивается на разбойника Яня
Янь Ча-сань между тем, вернувшись с западной горы, всю ночь не спал от беспокойства. Насилу дождался он Бай Юй-тана, выслушал его и тотчас поднялся в зал, чтобы допросить мнимое чудовище. Оказалось, что тринадцать речных разбойников обосновались в храме Трех царей, средь бела дня грабили купеческие суда, а по ночам переодевались водяными чудищами.
— С разбойниками без брата Цзян Пина нам не справиться, — заметил Бай Юй-тан. — Надо написать Бао-гуну, пусть пришлет сюда к нам четвертого брата.
Янь Ча-сань согласился.
На следующий день Гунсунь Цэ отправился проверять плотины и дамбы. Его сопровождали младшие военачальники Цин Пин и Хуан Кай на двух быстроходных лодках с весельными гребцами. Вдруг к Янь Ча-саню прибежал испуганный Цин Пин и доложил:
— Господин инспектор, когда мы добрались до водоворота, лодка господина Гунсунь Цэ вдруг ушла носом под воду, а сам он вместе с Хуан Каем свалился за борт и исчез.
Янь Ча-сань разгневался, Цин Пина выгнал, а правителю области, который как раз находился у него в кабинете, велел послать людей, чтобы выловили утонувших. Но немного погодя выяснилось, что и они пропали. Янь Ча-сань окончательно потерял покой.
Через несколько дней приехал Цзян Пин и, когда ему рассказали обо всем, что здесь приключилось, сказал:
— Дело это надо расследовать. По-моему, господин Гунсунь Цэ не утонул.
Цзян Пин велел Цин Пину снарядить быстроходную лодку и везти его к водовороту.
Гребцы дружно налегли на весла и вскоре достигли цели.
Цзян Пин приказал остановиться и нырнул.
Очутившись под водой, он вдруг увидел человека в каком-то диковинном одеянии из кожи, с железным шилом в руке. Цзян Пин сразу заметил, что человек плывет на ощупь, вслепую, и, воспользовавшись случаем, ткнул его стилетом в грудь. Тот даже не вскрикнул, потому что сразу захлебнулся, и его унесло течением.
Таким же образом Цзян Пин расправился еще с троими, и поплыл в том направлении, откуда они появились. Проплыл около трех ли и очутился у прибрежной дамбы. Взобрался на нее, снял с себя шуйкао, специальную одежду, и пошел дальше. Вскоре он действительно увидел храм с надписью над входом: «Храм Трех царей». Внутри никого не было. Цзян Пин все обыскал и вдруг услышал, что кто-кто стонет, пошел на звук и в кухне обнаружил старого монаха.
— Я не виноват, — забормотал монах, увидев Цзян Пина. — Послушник отпустил чиновника с военачальником, сбежал сам, а меня здесь оставил на погибель!
— С чиновником что-нибудь случилось? — быстро спросил Цзян Пин. — Его-то я и пришел спасти.
114 
