64 
— Позже они пытались. Я отказалась.
— Почему?
— Вы женились бы на омерзительной мегере, которая на двадцать лет старше вас и которая всегда будет обращаться с вами как с грешником?
Белла пристально посмотрела на него.
— Трудно представить такую ситуацию, мисс Барстоу, но нет, не женился бы. Вы знаете, какой долг был у вашего брата?
— Шестьсот гиней.
— Скромная сумма, чтобы принести столько несчастья.
— Скромная! Должно быть, контрабанда — очень прибыльное занятие.
— Прибыльное. Но я не занимаюсь контрабандой. Вернее, редко занимаюсь, — поправил он себя.
Внезапно на них как из ведра обрушился ливень, и Торн, положив руку ей на талию, быстро повел Беллу к зданию.
— «Корона и якорь». Здесь нам подадут чай.
Белле пришлось бежать, чтобы поспевать за ним.
— Это здесь меня держали! — напомнила она ему. — Кто-нибудь может узнать меня.
— Ну и пусть, — улыбнулся он, сверкнув белыми зубами.
Белла рассмеялась — наслаждаясь дождем, наслаждаясь сильной мужской рукой, наслаждаясь обаянием уверенной улыбки. Когда последний раз она была такой беззаботной?
На маскараде. С пастухом. Когда выскользнули на балкон ради безнравственных поцелуев.
А капитан Роуз доводится герцогу Айторну братом.
При этой мысли она остановилась как вкопанная. Мог ли этот мужчина, который сейчас стряхивал воду со своей треуголки, быть на празднестве в костюме пастуха? В этом не было ничего невероятного. Не поэтому ли ее так быстро потянуло к нему сегодня? А как же лакей? Опять капитан Роуз? Это захватывало и одновременно тревожило Беллу. Мог он узнать Келено? Каковы будут последствия?
— В чем дело?
Белла отвлеклась от своих размышлений и увидела, что он внимательно смотрит на нее.
— Вы все еще беспокоитесь, что кто-то узнает вас спустя четыре года? Сомневаюсь, что я узнал бы вас без напоминания. Но в любом случае какое это может иметь значение?
Белле не пришлось отвечать, потому что вышедшая в холл женщина средних лет закричала:
— Не смей разносить сырость по всему моему полу, Калеб Роуз!
Калеб. Почему-то библейское имя совсем не подходило капитану.
— От меня не больше сырости, чем от вышедшей из воды утки, тетя Энн, — возразил он. — Пожалейте двух уток и сделайте чай.
— Тоже мне, скажешь, — захихикала толстуха. — Сэри, принеси полотенца! — распорядилась она, провожая их в маленькую гостиную с одним узким окном и четырьмя простыми стульями.
В комнате было тепло от камина, и Белла сняла накидку.
Капитан Роуз продолжал шутить с хозяйкой гостиницы, и она со смехом отвечала ему тем же. Белла сняла перчатки и протянула руки к огню, подумав, что, конечно, с такой любовью можно относиться только к хорошему человеку.
Служанка принесла полотенца, и Белла, старательно вытирая от дождя лицо и шляпу, пыталась определить сходство между пастухом и морским капитаном: оба высокие, крепкого сложения, но не толстые, на подбородке щетина…
Когда служанка и хозяйка гостиницы ушли и Белла с капитаном остались одни, он повернулся и перехватил ее внимательный взгляд. И хотя дверь была открыта, у Беллы возникло чувство некоторой неловкости.
— Прошу вас, сядьте, — он жестом указал на стул у камина, — и расскажите, что именно вы придумали для своего брата.
Белла заняла место по одну сторону от камина, он сел по другую, и сделал это с утонченной грацией. Несомненно, переменчив, как море.
— Вы разглядываете меня так, словно я загадка, — заметил он, подняв бровь.
— Наверное, я стараюсь определить, насколько вас изумит мой план.
Это была правда.
Вернулась хозяйка гостиницы — она сама принесла поднос с чаем.
— Вот так, мадам, это вас согреет. И не позволяйте ему никаких проделок. Ну а ты и сам сможешь налить себе, — обратилась она к капитану Роузу. — Веди себя прилично, мой мальчик, и не закрывай дверь.
Когда она вышла, капитан Роуз налил себе в чашку совсем немного молока и, поморщившись, сказал:
— Очевидно, она думает, что имеет право обращаться со мной как с озорным мальчишкой.
— Хорошо, когда кто-то так поступает.
— Неблагодарная красотка, — ухмыльнулся он.
Белла ответила ему улыбкой, неожиданно полной… счастья. Да, это именно то слово и еще одно незнакомое ощущение. Но здесь, в этой уютной комнате, у теплого камина, с чашкой чая она не могла вспомнить, чтобы чувствовала себя более счастливой.
64 
