Особенно,... 
88 
Выстрел, взлетели алые клочья – какой-то идиот засадил по висящему рукаву. Почти наугад выпустив оставшиеся стрелы, Мазур пополз в сторону. Чуть ли не там, где он только что лежал, в дерево звонко шлепнули пули – вовремя убрался...
Он кружил по лабиринту поваленных стволов, где согнувшись в три погибели, где пробегая на корточках, где перекатом. Крики и ставшие совсем редкими выстрелы помаленьку отдалялись, и Мазур стал забирать вверх, на ходу обматывая лук отпущенной тетивой. Оглянулся. Метрах в тридцати позади колыхались ветви поваленных деревьев – кто-то настырный пытался его преследовать. Рывком перебросив автомат под локоть, Мазур перевел рычажок на одиночную стрельбу и послал две пули прямо в зеленое шевеление. Там мгновенно воцарилась полная неподвижность. Согнувшись, Мазур двинулся дальше, время от времени оглядываясь через плечо, забирая вправо. Погони не было. Он отметил мельком, что завладел ничем иным, как АКС-74, сработанном в бывшей ГДР, а это уже кое-что – пуля калибра 5,45 убойность сохраняет до километра. Именно ее дилетанты и именуют «пулей со смещенным центром тяжести», а она попросту гораздо легче и тоньше обычной и оттого, попав в цель с большой скоростью, начинает кувыркаться, как дура...
Оказавшись на гребне, оглянулся, стараясь, чтобы его прикрывали сухие кусты багульника. Никого уже не мог рассмотреть, но отчаянные вопли долетали и сюда. Раненых у них, дай боже, половина – и с к в е р н о раненых, так что в привыкших к комфорту и безопасности импортных душах поневоле поселится неуверенность. Мазур был чрезвычайно доволен собой, хотя и нечем особенно было гордиться – он всего лишь показал, на что способна дрессированная пиранья. В последний раз глянул вниз, хищно покривил губы, отдал честь двумя пальцами на американский манер, к виску, потом резко вперед, хохотнул:
– Я вам не как-либо что, а что-либо как...
И побежал вниз по склону, держа устойчивый темп. Впервые за все это время он был совершенно точно уверен, что погони за беглецами нет. Однако это еще не повод для беспечности и лени – вовсе даже наоборот: сто шансов против одного, что теперь-то вместо джентльменской охоты начнется самая бешеная т р а в л я. В свою очередь, это отнюдь не повод для уныния – ловить кого-то наугад в тайге все равно что играть в жмурки парою на стадионе в Лужниках...
Он остановился, отщелкнул магазин и стал большим пальцем выдавливать в пригоршню патроны, прямо-таки облизываясь от удовольствия, словно кот на сметану. Вместе с тем, что в стволе, насчитал семнадцать. Не царская роскошь, но и не убожество. Хватит, чтобы вторично принять встречный бой... Оказавшись у ручейка, смыл с лица грязь, а тело трогать не стал – сойдет и так. Попутно обнаружил, что его часы накрылись: стекло разбито, минутная стрелка сорвана, а часовая безнадежно погнулась. Жалко, надежные были ходунцы. Это не пуля была, он бы почувствовал – видимо, при одном из перекатов грохнул о камень, какой-то мерзкий хруст в памяти отложился... Ничего, в тайге и без часов можно прожить.
Приближаясь к месту, где оставил свою незадачливую команду, еще издали прислушался, но тишина стояла полнейшая. Не перегрызлись на сей раз, вот удивительно...
Правда, подойдя вплотную, он убедился, что загадывал преждевременно. Определенно за время его отсутствия вновь имела место базарная склока: доктор сидит на корточках у дерева, зыркает бешеным взором, лицо так и дергается, Ольга воинственно выпрямилась над завернутыми в куртку припасами, держа наперевес неведомо где раздобытый здоровенный сук, Вика стоит тут же, неумело зажав в кулаке обкромсанную рукоять ножа. Все действующие лица взъерошены и взбудоражены, у доктора на левой щеке сочные царапины, какие могли быть оставлены исключительно женскими ногтями, и ничем другим, а на груди косой порез – это уже не ногти... Порез, конечно, поверхностный – куртка вспорота, крови самую малость натекло – но все равно видно, что свара была нешуточная. «Не могли уж до смерти прирезать, красотки асфальтовые, – подумал Мазур в приливе черного юмора. – Все хлопот меньше...»
Все вытаращились на него, грязнющего и встрепанного. Мазур хладнокровно прислонил автомат к дереву, уселся рядом и взял сигарету.
– Ну, что уставились? – спросил он, откусив и выплюнув фильтр. – Ничего страшного, поболтали и разошлись...
– Бог ты мой, ничего страшного... – протянула Ольга с таким видом, словно выбирала, рыдать ей или хохотать. – Даже тут слышно было, пальба такая...
88 
