Особенно,... 
94 
— Ты слышал? Он считает взбучки Тобин музыкой!
— Военной. Трубами и барабанами, — согласился Чейн. — Она улыбается тебе, Ллейн, потому что ты нянчил ее, когда она была ребенком, и пичкал, сладостями, чтобы немного откормить! Флиртуй, флиртуй, пока я не добрался до тебя! Но только тес… Никаких сплетен!
— Раз уж тебе так страшен ее гнев, может, снимешься со скачек? — с коварной улыбкой спросил Ллейн.
— Нет уж, дудки! Мой Аккаль в прекрасной форме, и он победит, если только кто-нибудь не откопал нечто особенное на четырех ногах!
— Эх, будь я на тридцать лет моложе… — улыбнулся Ллейн.
— А какая разница? — спросил Рохан. — Ты и сейчас можешь перепить любого за этим столом.
— Какие удовольствия у стариков? Только попить, поесть и полюбоваться на хорошеньких девочек вроде Тобин… Нет, если бы я был моложе, то мы еще посмотрели бы, кому достанутся денежки!
— А разве ты не слыхал? — спросил Чейн. — В этом году призом будут драгоценности. Жаль, что я услышал об этом только после того, как жена оставила на ярмарке половину моего состояния. Ладно, я думаю, эти скачки принесут мне немало рубинов, а ни один камень не идет Тобин больше, чем хороший рубин!
Рохан обернулся к верховному принцу, который сидел чуть наискосок от него. Очевидно, Ролстра слышал их разговор, потому что он улыбнулся, когда Рохан сказал:
— Интересное изменение традиции. Ювелирам придется хорошенько поработать, чтобы осчастливить победителей!
— Так и задумано, — откликнулся верховный принц. — Ремесленники жалуются, что дамы перестали носить драгоценности, а это подрывает торговлю. Я рассчитываю на оживление спроса… а принцесса Тобин будет одной из тех, кто покажет пример. Как всегда, — добавил он с легким поклоном в сторону Чейна.
— Но надо признаться, это не моя идея. Все придумала Янте.
— Она умная девушка, — сказал Рохан, ничуть не кривя душой.
Как только солнце село, облака цвета лаванды стали индиговыми, небо потемнело, словно его заслонили крылья дракона, и обед подошел к концу. Рохан с Чейном поблагодарили хозяев и вышли на улицу. Свежий ночной ветерок заставил принца глубоко вздохнуть.
— Ах, как чудесно! Давай немного пройдемся, а то завтра Аккаль откажется тебя нести.
— Давай. Может, заодно и протрезвеем. Я выпил сегодня столько, что смогу держать на плаву эту чертову ролстрову барку…
Чейналь обнял Рохана за плечи, и они пошли по берегу реки, на глади которой серебром отражался лунный свет.
— Вот бы немного этой воды нам в Пустыню, — вздохнул Рохан.
— Тогда это была бы не Пустыня, — резонно заметил Чейн.
— Ты всегда такой умный, когда пьян?
— А ты всегда такой глупый, когда дело касается женщин?
— Что?
Чейн опустился на траву, вытянул ноги, оперся на локти и поднял глаза на шурина.
— Эта твоя Сьонед… Я слышал, что говорил сегодня старый распутник Айит. Твое лицо сразу застыло, как Снежная Бухта зимой.
— Снежная Бухта? Откуда ты знаешь? Ты никогда не бывал так далеко на севере…
— Не заговаривай мне зубы! — свирепо зарычал Чейн. — Будь осторожнее, Рохан. Тебя выдают глаза. Я все понял, потому что знаю тебя как облупленного. Но если это заметит и Ролстра — считай, что твой план провалился.
— И что же это за план? Чейн фыркнул.
— Присядь. У меня заболела шея. Рохан опустился рядом и Принялся с корнем выдергивать траву, а Чейн продолжал:
— Не порть пейзаж. Я наблюдал за тобой, когда ты с глупой улыбкой обхаживал принцесс, и видел, как ты смотришь на Ролстру, когда он подписывает очередное соглашение. Ты держишь у него перед носом женитьбу как приманку, не так ли? Не знаю, как я раньше не догадался, — мрачно добавил он. — Ты гораздо хитрее, чем я думал.
— Какой комплимент… — злобно бросил Рохан.
— Конечно, комплимент, если даже у меня это заняло столько времени… Сегодня днем лорд Нарат спросил меня, способен ли ты управлять государством. Конечно, он употребил другие слова, но смысл был именно таков. А лорд Резе прямо сказал, что на совете атри ты выглядел дурак дураком. Конечно, на них наплевать, но с принцессами я бы на твоем месте вел себя осторожнее.
— Чем они могут повредить мне? — засмеялся Рохан.
— Выйти замуж за кого-нибудь почти такого же могущественного и превратить твою жизнь в ад.
— Единственный, кто может сравниться со мной могуществом, это Ролстра… и то ненадолго.
— Ничего себе! Ну ладно, об этом позже. А пока что эти девицы могут серьезно приняться за Сьонед.
94 
