48 
Более того, только благодаря энергичным протестам Черчилля удалось избежать массового избиения германского офицерского корпуса. Сталин предлагал истребить от 50 до 100 тысяч командиров вермахта. Рузвельт выражал согласие с этим преступлением (с. 239, 244). Однако 12 апреля 1945 г. он умер, его сменил твердый Трумэн, что окончательно похоронило этот план.
Четвертая часть посвящена демонтажу оборудования германских заводов и его вывозу в СССР. Несколько страниц посвящено и неистовому в своей разнузданности «частному» грабежу Германии Красной Армией, чудовищному погрому 1945 года. Разбой рядовых и офицеров был узаконен приказом ГКО № 7192 от 23 декабря 1944 г. Этой директивой разрешалось отправлять раз в месяц домой посылки — солдатам до 5 килограммов, офицерам — 10, генералам — 16. Но 10 марта 1945 года приказом № 7777 поток награбленного был резко снижен. Отныне разрешалось посылать домой «только» 1 кило сахара или кондитерских изделий, 200 граммов мыла, а также от трех до пяти предметов потребления в месяц. Даты этих документов также наводят на мысль о стремлении изгнать жителей именно с отторгаемых от Германии земель. Так или иначе, вся первая половина 1945 года описывается как советская вакханалия насилия, сопровождавшаяся сожжением сел и даже небольших городов, разрушением замков, поместий и отдельных хижин и лачуг, массовым вандализмом, зверствами и сексуальными преступлениями, совершенными как с холодной головой, так и в пьяном угаре.
Но главным был все же организованный грабеж, к которому власти организационно подготовились еще в середине 1944 года, создав соответствующие учреждения. Забиралось не только промышленное оборудование, но и предметы искусства, драгоценности, продукты питания, скот и многое другое.
Разумеется, все это транспортировалось в ужасных условиях, что приводило к огромным потерям. Станки нередко оставлялись под открытым небом и выходили из строя, скот дох, античные вазы разбивались. Не больше порядка и основательности наблюдалось при вводе этого добра в эксплуатацию.
Однако количество увезенного было таким, что оно все же сыграло свою положительную роль в советской экономике.
Ключевым тезисом работы является мысль о том, что именно вывоз добычи и получение репараций из Германии и отчасти других поверженных стран и даже Польши привели к восхождению СССР к статусу сверхдержавы.
В общем-то, исключительное значение этих «поставок» для восстановления и развития советской экономики отмечали преподаватели российских вузов на лекциях еще в конце 1990-х. Но Мусиаль приводит конкретные сведения. В 1945 году в СССР электрогенераторы вырабатывали 9936 мегаватт, советская сторона демонтировала электрогенераторы общей производительностью 8039 мегаватт (т. е. 80 % от советских мощностей). Благодаря добыче и репарациям более чем в полтора раза увеличилась суммарная мощность паровых котлов Страны Советов. На 90 %, т. е. почти вдвое, возросло количество прессов и промышленных кузнечных молотов, в полтора раза увеличилось число деревообрабатывающих станков (с. 354). Резко возросло качество типографской продукции. И это только часть примеров. Количество крупных промышленных предприятий, построенных и восстановленных, составило в 1928–1932 гг. 1500, в 1933–1937 гг. — 4500, в годы войны — 11 тысяч (из них 7500 восстановленных), в первую послевоенную пятилетку — 6200 и в 1951–1955 — всего 3200 (с. 357).
С другой стороны, СССР и до Второй мировой войны был сверхдержавой, если учитывать количество и качество вооружения и развитие военной промышленности. Поэтому, может быть, имеет смысл говорить о восстановлении этого статуса — разумеется, с новыми территориями.
Кроме того, советская экономика, в том числе и ВПК, интенсивно и даже по-своему успешно развивалась в 1954–1964 гг. Именно в это десятилетие резко улучшились материальное положение населения (пусть и порой в нелепой форме «хрущевского барАкко»), система образования и здравоохранения, а продолжительность жизни в СССР в целом достигла уровня развитых стран. К тому же периоду относится и ряд достижений в военной сфере (чего стоит только полет в космос), а также наращивание советского присутствия, в том числе военного, в третьем мире. А ведь позитивный импульс от германских репараций, по словам самого Мусиаля, в целом иссяк как раз к 1954 году.
Не менее спорен и используемый в книге оригинальный тезис Алена Безансона о том, что социализм из-за своей бесхозяйственности мог развиваться, только захватывая и обчищая более экономически развитые страны и регионы. Во-первых, завоевание новых земель — дорогое удовольствие для агрессора, и большой вопрос, компенсирует ли, пусть и обильная, добыча предвоенные и военные расходы. Во-вторых, система могла долго существовать, только покорив всю землю, т. е. уничтожив конкурента и объект для сравнения — мир свободной экономики. Поэтому захват лишь его части не играл принципиального значения.
48 
