105 
* * *
…Однажды Ольге довелось наблюдать занимательную сцену из жизни животных. Она пришла в гости к однокласснице, а у той родители купли канарейку. Ольга с Галкой были еще детьми, рассматривать новую птичку им было страшно интересно, поскольку до сих пор они видели только попугайчиков. Так что они поставили клетку на стол, сели вокруг и стали любоваться, как канарейка топчется по жердочке. И вместе с ними любовался пушистый красавец Барсик, который возлежал высоко на шкафу и лениво посматривал на клетку с высокомерным презрением аристократа, вскормленного на рыбке и сметанке. Барсик вообще относился к той категории котов, которых можно тискать, таскать на руках, гладить в любое время и не опасаться, что коту это не понравится и он тебя цапнет. Мирный и ленивый был Барсик, одним словом, и Ольга неоднократно стебалась, что если бы у Галки были мыши, то они бы по нему пешком ходили, а он бы и внимания не обратил. Равнодушие Барсика к канарейке тоже никого не удивило, и подружки, развеселившись, стали в который раз вслух представлять себе традиционных мышей, разгуливающих по этому мохнатому лодырю, заодно прикидывая, какое место среди этих мышей займет птичка. И вдруг кот, не привставая и не примериваясь, совершенно неожиданно сиганул со шкафа, и не успели Ольга с Галкой и рты свои раскрытые захлопнуть, как все было кончено. В одну секунду, одним молниеносным и почти неуловимым для человеческого глаза движением Барсик успел перемахнуть на стол и прямо сквозь прутья клетки схватить когтями канарейку. Бедная пташка и не пискнула. Галка, опомнившись, начала реветь, а Ольга так и осталась сидеть с открытым ртом, вытаращившись на злодея Барсика. Больше всего ее потрясла тогда не трагическая кончина бедной канарейки, а чудовищное преображение милого котика в кровожадного зверя с глазами хищника – круглыми, горящими каким-то диким зеленым светом и охотничьим азартом.
Именно Галкиного Барсика Ольга почему-то вспомнила, когда, выбежав в гостиную, поймала взгляд Элмара. Принц-бастард быстрым, как выпад, рывком отвернулся от окна, в которое только что, высадив собою стекло вместе с рамой, сиганул перепуганный Фантик. Не просто обернулся герой – повернулся всем корпусом, мягко качнувшись на полусогнутых ногах и чуть приподняв руки, готовый броситься в любую секунду. Острым клинком взгляда полоснул по открывшейся двери кабинета, и тут же расслабился. Синее пламя «высокого вдохновения» в глазах его высочества стало гаснуть, однако Ольга успела его заметить. И тут же всплыл в памяти маленький хищник Барсик с дохлой канарейкой в зубах. Впрочем, у Элмара тоже была своя… «канарейка». Она валялась у него под ногами, повернув голову под таким углом, что… словом, живой так не повернет, как бы ни старался.
– У вас все в порядке? – быстро и деловито спросил Элмар, предваряя возможные вопросы с ее стороны. – Если не считать Жака в обмороке?
– Жак не в обмороке… – пролепетала Ольга. – Он за подмогой побежал… Элмар, а Диего…
– Терезу позови, – перебил ее Элмар, склоняясь над мистралийцем и одним аккуратным рывком раздирая пропитанную кровью штанину. – И не реви, ничего опасного для жизни с ним не случилось. Через неделю бегать будет. Ты лучше выйди на улицу и встреть там Жака с его подмогой, а то они сейчас начнут дом штурмовать, перепутают нас с кем-нибудь, с них станется…
– С ума сошел! – испуганно воскликнула Тереза, сбегая с лестницы. – А если ее на улице кто-нибудь схватит?
– Кто? Тот несчастный трус, который вылетел в окно, не потрудившись его открыть? – раздраженно проворчал Элмар, мимоходом вытирая руки об штаны. – Он сейчас уже забежал за дальнюю окраину, куда ему кого-то хватать! Иди, займись раненым, а на улицу я сам выйду. Ольга, помоги ей. Тханкварра… Где эта хваленая охрана, которую обещал Флавиус? Чем занимались эти бездельники? Спали? Или обедать ходили? Убью раздолбаев!
– Не надо! – попросила Тереза.
– Что – не надо?
– Убивать не надо. Грех это большой.
– А вон там под лестницей чья работа валяется? – не удержавшись поддела ее Ольга, которую эти религиозные заезды слегка раздражали. Тереза мельком бросила взгляд на побоище в комнате, затем на бедного пациента, и на ее лице появилось какое-то новое, жесткое выражение.
– Фашистов – не грех, – уверенно ответила она. – Ольга, принеси-ка мне из кухни чистых глаженых полотенец. А ты, Элмар, не забудь сказать, чтобы Жак сюда не входил, а то у нас будет еще один потерпевший.
105 
