Особенно,... 
44 
– Но вместо этого ты приехала к нам, – прошептала Катарина, и почувствовала, что ей не надо было произносить эти слова, потому что лицо Маргариты мучительно исказилось.
– Расскажи нам еще об Амбуа, – поспешно попросила Катарина.
Маргарита обрадовалась такому предложению. Она начала рассказывать о Карле и его сестре, которая была ее опекуншей, и об их отце Людовике XI, обожавшем ходить в поношенных платьях.
Беседуя с девочками, Маргарита чувствовала, как будущее дитя шевелится у нее под сердцем, и задавала себе вопрос – почему ей так хочется вспоминать о прошлом. Хуан был потерян для нее, но она носила его ребенка.
Вдруг она замолчала и улыбнулась.
– Что случилось? – воскликнула Катарина, и даже всегда спокойная и бесстрастная Мария выглядела удивленной.
Маргарита приложила руки к животу и ответила:
– Я чувствую, как ребенок… мой и Хуана… шевелится, словно бьет меня ножкой. Наверное, гневается, что я рассказываю о прошлом, когда он уже готовится появиться на свет и подсказывает мне, что следует говорить о будущем.
Мария казалась испуганной, а Катарина шокированной. Манеры Маргариты часто приводили всех в замешательство, однако сейчас сестры все же обрадовались, увидев на лице невестки новое выражение. Словно она оживала, словно наконец поняла, что в этом мире ее ожидает счастье.
Маргарита заговорила с ними о Хуане; рассказывала, как она уже готовилась к смерти, когда корабль чуть не разбился во время бури. Больше они об Амбуа не упоминали. Потом она поведала им все, что происходило с ней до прибытия в Испанию; не могла не рассказать о свадьбе, о празднествах, об их триумфальном путешествии по Испании до Саламанки.
Катарина радовалась, а Мария сияла: они вспоминали те времена, которые проводили вместе.
– Что бы ни произошло, – сказала Катарина сестре, – какой бы злой ни показалась нам судьба, обязательно наступит что-то хорошее. Посмотри на Маргариту. Хуана у нее отняли, но она носит его ребенка.
Подобная утешительная философия очень успокаивала Катарину.
Теперь они меньше говорили о смерти Хуана; все ожидали рождения его сына.
– Будет так, словно Хуан снова жив, – говорила королева. – Я почувствую новые силы, когда возьму на руки это дитя.
Фердинанд говорил о ребенке так, словно тот был мальчиком.
– Пожалуйста, пусть родится мальчик, – молилась Катарина. – Тогда моя мама снова станет счастливой.
Был обычный день. Маргарита сидела с Катариной и Марией за шитьем, и они беседовали о ребенке.
– Вскоре он будет с нами, – говорила им Маргарита. – С какой радостью я его встречу. Уверяю вас, меня совершенно не беспокоит, что меня видят в таком состоянии.
Мария выглядела смущенной. Она подумала, что подобные разговоры неприличны, однако Катарина понимала, что все это лишь фламандские манеры, и не принимала поведение Маргариты близко к сердцу.
Маргарита положила руки на вздувшийся живот и сказала:
– О, а он хитрец. Сегодня он удивительно спокоен. Обычно бьет меня ножкой, чтобы предупредить, что недолго будет томиться в моем теле.
Затем она рассмеялась, и хотя тема была шокирующей, Катарина обрадовалась, что невестка повеселела.
Они болтали о ребенке, о пеленках, его одежде и колыбельке, приготовленной для него, а также о предстоящих празднествах в честь его рождения. Они от души смеялись. Был обычный приятный день.
Катарина не знала, в какой момент она почувствовала, что настроение во дворце изменилось. Она, любившая свой дом, наверное, гораздо больше всех остальных, всегда ощущала, какое во дворце настроение. Сейчас возникло напряжение.
Что это? Какое-то неожиданное, странное спокойствие, за которым последовало необычайное оживление. Серьезные лица людей, перешептывания.
Она вошла в комнату для рукоделия. Мария находилась там, но Маргариты не было.
– Что случилось, Мария? – спросила она.
– Родился ребенок.
– Но время еще не наступило… Ведь говорили, что…
– Тем не менее это произошло.
– Как я рада! – воскликнула Катарина, и ее лицо озарилось улыбкой. – Конец ожиданиям. Интересно, когда мы его увидим?
– То, что это случилось преждевременно, – очень плохо, – медленно проговорила Мария.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я еще точно не знаю. Но по-моему, все этим очень обеспокоены.
Девочки сидели молча и шили, испуганно вздрагивая от любого постороннего звука.
Вдруг они услышали рыдания. Катарина подбежала к двери и увидела одну из служанок, бегущую по зале.
44 
